– Нет, не такого. – Вынесла она вердикт.
– А я почему-то иного мнения.
– У Мари всё равно медвежонок лучше, – тихо сказала Катрина и хлюпнула носом.
Старик потеребил жиденькую бородку.
– Я вижу, ты неглупая девочка. А что если у тебя будут какие угодно игрушки, сладости, всё, что не дают тебе родители, а в обмен на это я научу тебя кое-чему?
Катрина только хлопала глазами. Она понимала, что ей предлагают исключительно выгодную сделку, но никак не могла взять в толк, чего же хотят от неё. Старик молча смотрел на неё, пока девочка шумно дышала от волнения и трудных мыслительных процессов.
– А вам это зачем? – наконец спросила она.
– Когда ты будешь чуть старше, ты поймёшь. Димитрий Дван, – он протянул руку.
Катрина никогда раньше не видела людей с подобными именами.
– Катрина Курт, – она пожала его ладонь. – Я согласна учиться.
Последующий год был похож на чарующую сказку. Теперь Кэти могла получать всё, о чём только мечтала, училась с помощью магии манипулировать людьми, делать уроки, не платить за шоколадные батончики в супермаркете. Учитель Дван, только посмеивался над её выходками. Сам он рассказывал, что в её годы коллекционировал удавов, причём предпочитал спать с ними в обнимку, и, надо сказать, удавы его искренне ненавидели. Учитель и ученица были довольны общением друг с другом, у них даже сложилось некое подобие дружбы. И это даже несмотря на то, что старик был строгим учителем: если у Кэти что-то не получалось, Дван ругал её последними словами, если же всё было идеально, сдержанно приподнимал одну бровь. А Катрина, в свою очередь, была готова из кожи вон лезть, только чтобы увидеть в глазах учителя похвалу.
Они почти не говорили на отвлеченные темы, но всё, что девочка рассказывала о себе и своей семье – всегда было правдой. Как ей казалось, Димитрий отвечал её взаимностью.
Он мало рассказывал о себе. Кэти знала только, что когда-то у него была семья и двое сыновей, но однажды он попал в немилость правителю «особой земли обетованной», и ему пришлось покинуть свою родину. С тех пор прошло так много лет, что он уже мог бы и вернуться, попросить прощения, восстановить своё доброе имя.
– …Но я уже стар, да и не вижу пока цели падать в ноги тёмной княжне. Тем более, к той, которую я не хотел на троне видеть.
Катрина делала вид, что понимает всё, что рассказывает ей учитель про эту «другую землю» и боялась спрашивать о том, что же случилось с его семьей.
Сама она тоже рассказывала о семье мало, сухо и неохотно. Было больно говорить о том, что она – нелюбимая дочь, и что как бы она ни пыталась добиться внимания мамы, она всегда отдаёт предпочтение сестре.
Однажды Катрина пришла в «Огниво» совершенно расстроенная. Дван хотел было начать традиционный урок, но понял, что сегодня толку не будет:
– Катрина, что-то случилось?
Девочка быстро отвела взгляд и шмыгнула носом.
– Катрина? – чуть мягче спросил он.
Кэти шумно сглотнула комок в горле и уставилась на свои туфли.
– Кэти?.. – Димитрий взял её за плечи, чего он не делал никогда.
Девочка неожиданно разрыдалась и прильнула к учителю.
– Меня… никто… Меня никто… не… не… не люби-и-и-ит!!! Я никому… никому… не… не нужна! Мама… Она любит Мари, а меня не… не любит… Мама-а-а-а!!!
Лицо старика прояснилось, он отстранил от себя Кэти и посмотрел ей в глаза.
– Всё и всегда можно исправить. Но потребуется твоя помощь и твоя плата. – Катрина тогда не обратила внимание на эти слова.
Этим же вечером Кэти произнесла заклятие, охладившее отношения между мамой и Мари. Она была счастлива, что теперь мамочка всегда будет только её!
…Но не сказал тогда учитель, что платой будет жизнь слабейшего из них троих: их матери, Мари или Катрины.
Катрина своими руками наложила смертельное проклятие на свою семью, и стала по-настоящему темной ведьмой в одиннадцать лет от роду.
Глава 3. Белые
Мари очнулась, когда уже было темно. Она лежала на собственной кровати под одеялом. Голова звенела пустотой. Она потёрла рукой лоб и приподнялась на локтях в постели. Будильник показывал без пяти минут двенадцать.