«Успокойся-успокойся, она того не стоит, – уговаривала она саму себя. – А то Ричард заметит, узнает... Успокойся!»
Ещё два десятка шагов туда-сюда... Снова глубокий вдох. Выдох.
Мари сжала кулаки и направилась в противоположное крыло, где её уже ждал Ричард. Занятия по большей части все же были ей в радость – она любила учиться, и неважно чему. Но учитель вместо того, чтобы давать четкие инструкции, все время заставлял погружаться в себя, находить там источники силы и еще какую-то чушь. Практики было мало. Ричард заставлял её медитировать – но по большей части она спала.
Сила, которую она ощущала с каждым днём всё более отчётливо, будто бы не понимала, почему ей, наконец, не могут найти какое-то разумное применение. Книжка по магии для детей была перечитана вдоль и поперёк, но этого было слишком мало. Хотя, что уж кривить душой, уже неделю Мари не прикасалась к своим шнуркам, не делала уборку и даже не одевалась самостоятельно. Самым тяжёлым было одёргивать себя на людях и делать подобные мелочи руками.
Сегодня должно было быть очередное занятие, но именно сегодня она бы с радостью его избежала. Всё-таки наставник хорошо читал её душу.
Мари потянула на себя светлую дверь, за которой скрывался скромный кабинет. Мари прошмыгнула внутрь и задержала дыхание, пытаясь утихомирить свою злобу.
Ричард повернулся к ней и сдержанно улыбнулся:
– Как успехи?
Мари не без труда растянула губы:
– Не так плохо, как может показаться...
– Встречалась с Амалией? – словно между делом спросил он.
– Да...
– И как? – Он с преувеличенным воодушевлением посмотрел на девушку.
– Бывало и похуже...
– Амалия — своеобразный человек, не всегда стоит воспринимать всё, что она говорит близко к сердцу... – неуверенно сказал он. – И всё же, Мари, как твои успехи?
Она грубым движением переместила со стола Ричарда чистый лист бумаги в свою руку и другой рукой, будто бы зажигалкой, подожгла её.
– Недурно-недурно, – улыбаясь одними глазами оценил учитель. – А если так? – он погасил свечу, которая одиноко горела в канделябре под потолком и лист бумаги, дотлевающий в руке Мари.
Девушка напряглась. Сегодня не её день. Невыполненное должным образом домашнее задание. А она с таким упорством несла эту искру от зажигалки до этого дурацкого канделябра, надеясь, что Ричард не заметит её обмана. Перенести огонь было делом почти плёвым, однако создать его из небытия было задачей совершенно иного уровня сложности.
«Проклятье!» – ругнулась Мари про себя, продолжая тупо разглядывать то, что осталось от листка бумаги.
– Помнишь, о чём мы говорили накануне? Ничто не берётся из ничего, однако в твоих силах переместить элементы и заставить их взаимодействовать именно так, как тебе угодно. Ты можешь замедлить их ход – и нас скуёт холод, или же можешь ускорить, найдя и пищу для горения...
Девушка зажмурилась. Разумеется, она понимала всё то, что говорил ей наставник... Но говорить всегда проще! Хоть бы раз на собственном примере показал! А она понимала, что он может, она видела по его ауре, которые не столь давно начала различать, что он может всё... или почти всё. А он только говорит и говорит... Он-то может!
Из груди Мари вырвался сдавленный крик – и раздался вздох удивления мистера Риддла. Она открыла глаза: с удивлением разглядывая свои руки, она их не узнавала. Они были мужскими. И коричневый костюм... Листок выпал из рук. Она едва не упала от удивления.
Ощупала лицо и голову: щетина на лице и лысина на макушке. Она заорала, почти оглохнув от собственного крика.
Мистер Риддл подбежал к ней. Глаза его были полны удивления и ужаса, губы его дрожали:
– Успокойся, Мари. Переведи дыхание... Спокойно... – Он говорил эти слова и будто сам следовал своим же указаниям. – Ты знаешь, кто ты, как ты должна выглядеть... Просто расслабься... Сейчас должно быть напряжение – а ты расслабься...
Мари закрыла глаза, тихонько выдохнула, с удивлением замечая, что злоба на Амалию почти прошла — и почувствовала, что тело вновь принимает свои привычные очертания, и только одежда, преобразованная в запале, повисла на ней неуклюжим мешком.
– Что это было? – Едва выговорила она.
– Мари... Эм... Мари, ты — метаморф. – Не веря в свои слова ответил Ричард. – Ты можешь менять свою внешность так, как ты того захочешь...
– Это плохо?
– Это странно. – Нервно облизав губы, сказал он.
Она пробуравила его вопросительным взглядом.
– Обычно метаморфы рождаются у тёмных магов, и это расценивается как оплата грехов, кара, месть свыше... Ведь как можно верить тому, чья природа изменчива? Понятно, что это пережитки Средневековья...