Дэниел обеспокоенно встал. Ссора зашла слишком далеко, но, кажется, Катрина тоже это поняла.
Она подошла к сестре и обняла её:
– Прости меня, пожалуйста.
Смех наконец-то отпустил, остались только слёзы. Мари тяжело дышала в объятиях сестры. Еще так особенно чувствовалась разница в росте, да ещё каблуки Кэти... Когда старшая сестра так обнимала её, девочка едва доставала носом до её плеча.
Мари сделала над собой усилие и отстранилась.
– Нет.
Вот теперь Катрина выглядела растерянной.
– Я прощу тебя, но не сегодня. – Мари подобрала тетради, сумку и поплелась наверх. На середине лестницы лямка порвалась – и всё снова рассыпалось, на этот раз уже по всей лестнице и холлу. Она ругнулась под нос, а Катрина округлила глаза и метнулась помочь.
– Вчера же, вроде, купила, – Кэти дотронулась до ткани, похожей на мешковину. Вчера такая плотная, сегодня она напоминала марлю.
– Да… – Мари, не глядя на сестру, подтвердила, – когда всё плохо, вещи рассыпаются на глазах. Спасибо, – сдержанно поблагодарила она за собранные тетради, которым сегодня дважды не повезло. – Но это еще ничего не значит, – в глазах по-прежнему стояли слёзы обиды.
Когда Мария скрылась наверху, Дэн попробовал вставить слово:
– Мне кажется, что не стоило влезать в отношения Мари и её одноклассников…
– Ой, да было бы там во что влезать! – Катрина закатила глаза. – Нельзя разрушить то, чего нет.
Отец осуждающе посмотрел на неё, но ничего не ответил.
– Зато потом Мари еще спасибо скажет. – Уверенно добавила она.
* * *
Неделя выдалась непростой. В школе, как и ожидалось, был ад. Чтобы его пережить, все перемены, все время по пути в школу и обратно Мари спасалась только плеером. Только так был шанс, что она не услышит – и не будет дергаться от этого. Не интересно же смеяться над тем, кто на это не реагирует! И хотя прошла уже целая неделя, снимать наушники кроме как во время уроков, было по-прежнему страшно. Вроде, эта дурацкая история про то, как Катрина посреди урока влетела в класс и в красках рассказала о том, какая Мари замечательная, уже подзабылась на фоне других дебильных школьных новостей…
Майк больше не просил конспектов.
И никто не пытался с ней заговорить.
А Мари – не пыталась заговорила с сестрой. Катрина же не делала больше попыток помириться.
Прошла неделя. Был вечер, стрелка напольных часов в холле подходила к девяти.
Сегодня Дэниел задерживался, и сестры нервничали. Всегда, когда папа задерживался, они переживали, и причина была в том, что Дэн никогда не опаздывал. Последние десять лет – никогда.
Десять лет назад нелепо и неожиданно погибла их мать.
У них с супругом была договорённость о маленьком семейном походе в ресторан после работы. Она вышла на тёмную осеннюю улицу, муж, впрочем, как всегда опаздывал. Она ждала его, лил дождь. Она ходила туда-сюда по краю тротуара. Его не было уже пять, десять, двадцать минут…
Когда Дэниел, наконец, приехал вместе с увязавшейся за ним Кэти, тело его жены вынимали из-под микроавтобуса, который вылетел на скользкой дороге на тротуар.
И после этого случая Дэн поклялся себе, что никогда в жизни не опоздает никуда ни на секунду, ведь, если бы тогда, десять лет назад, он всего лишь приехал вовремя…
Наконец, в половине десятого на пороге дома №19 по Уэйт-стрит показался его владелец и невысокая худенькая блондинка – полная противоположность смуглому Дэниелу. Мари сидела в холле. Она лишь развернулась на диване, чтобы увидеть их.
– Привет, папа! О, здравствуйте… – Видеть рядом с отцом другую женщину, не их мать, было странно. Но, вероятно, на то были причины, привести её сюда?
Катрина тоже вышла из своего прикрытия.
– Привет, пап! Ужинать будешь? – Блондинку Катрина проигнорировала.
– Да, буду… Накрой на четверых, пожалуйста, – попросил отец.
– Я сытая, – будто и не отцу, а пришелице бросила она. – Да и Мари, наверно…
– Я попью с вами чай, – улыбнулась Мари. – И… И я же могу и накрыть… – провожая взглядом Катрину, которая демонстративно вышла на террасу, проговорила она. – Дома, правда, только вчерашний суп… Я ничего не готовила.
– Суп – тоже еда! – Дэниел попытался разрядить обстановку, но вышло не очень. Он помог своей спутнице раздеться. – Пройдём на кухню?
– Нет, давайте тогда в столовую! – спохватилась Мари, думая о том, что за панорамными окнами столовой прекрасно видно террасу, да и слышно всё неплохо... Она побежала в столовую, на ходу включая свет и срывая чехлы с мебели – семейство проводило здесь время только по праздникам.