Любопытство взяло верх, и она телепортировалась на самой границе вечной тьмы пещеры и света белого города.
Уже готовая вновь увидеть сумрак и суету Лысой Горы, Мари на мгновение растерялась. Она прошлась по паре улиц, так и не решившись приблизиться ко дворцу королевы, завернула в очередную улочку и вздрогнула: на груде хлама и грязного тряпья сидела какая-то кикимора с грязными спутанными волосами в изодранном некогда розовом платье, которое болталось на ней как на вешалке. Она, такая по-человечески отвратительная, была здесь как бельмо на глазу. Такого Прабела Мари никогда не видела! И такой встречи не ожидала.
Кикимора её заметила издалека.
– Э-эй! Найдётся пара медяков у чистенькой тёмненькой леди?
Анита кинула убогой серебряную монету, та попыталась поймать её, но монета щелкнула её по носу и упала на грязную юбку.
– Ого! – она рассматривала серебро как редкость. – Чеканка тёмной княжны!
– Что, такие деньги тебе не по душе? – хмыкнула Анита и протянула руку, чтобы забрать монету.
– Но-но-но! – бабища поднялась на ноги не сразу. – Что упало – то пропало. – Она смотрела на Аниту мутными глазами. – Мы не встречались?
– О, нет. – Тёмная покачала головой. – О таком бы я помнила.
Кикимора хмыкнула:
– Тогда стоит познакомиться, раз уж я смогу заплатить! Идём, – и она, не спрашивая и не проверяя, следует ли ведьма за ней, завернула за угол, где пристроился вход в полуподвальный бар. Ни вывески, ни каких-то иных опознавательных знаков тут не было.
Внутри было душно и темно.
Булькали кальяны, тёмные люди пили и вполголоса разговаривали. Похоже, можно было бы остаться и у белых! Просто ей не показали нужных мест, когда стоило. Здесь не было и следа от этакой чистенькой благонадёжности.
Бабища подошла к стойке бара и повелительным тоном произнесла:
– Две водки.
– Я не пью, – заметила Анита.
– Всё равно, две, – она смерила спутницу удивлённым взглядом расползающихся глаз.
– Ничего я тебе не дам, ты мне и так задолжала пятьдесят медяков. – Отрезал бармен.
Пьянчужка прищёлкнула языком и кинула на стойку серебро.
Бармен поднял на неё удивлённый взгляд.
– Я не украла, – возразила она.
– Я за неё плачу, – вмешалась Анита.
Бармен хмыкнул и выставил два стакана с водкой. Кикимора тут же опрокинула в себя первый, занюхала его единственным рукавом и забралась на шаткий насест перед барной стойкой. Она шмыгнула носом, ещё немного посидела и влила в себя и второй стакан.
Анита вздохнула.
– Давай, поговорим? – спросила она.
Баба смотрела на неё и слегка улыбнулась.
– Давай! – воодушевленно отозвалась та. – Ох, жизнь! Ещё месяц назад я была лучшей подругой наследницы королевы, фрейлиной самой Амалии, а сейчас моё место под забором… Из дворца выгнали, родные – выгнали, с Ричардом не связаться, таччилд пропила… – она залилась пьяными слезами. – И это после восьмидесяти лет верной службы!
– А за что тебя выгнали?
– Не проследила-а-а-а!.. Не увидела-а-а!.. Дура-а-а!! – она завопила так, что многие стали оборачиваться, а самый приличный из всей этой публики маг поспешно вышел.
– Тихо, тихо! – Анита поспешно натянула на руки шёлковые чёрные перчатки и погладила Жюли по руке. – Ну-ну, успокойся…
– Не доглядела я за наследницей… А её возьми да и укради! – она грязно выругалась по-французски. – Ma amie, за что мне это?!
– Да неужели наследницу и не нашли? – деланно удивилась собеседница.
– Всё куплено, всё куплено, – Жюли закачалась, словно в гипнотическом трансе. – Всё сволочи продажные, грязные тёмные маги!! – внезапно рявкнула она.
Что-то вроде раскаяния шевельнулось в душе.
– Кстати, я так и не знаю, как тебя зовут, – изобразила незнание Анита.
– Ж-жюли.
– А я Анита, Анита Демен. Жюли, пойдём, я помогу тебе.
– Зачем?