И только тут мальчики подняли на неё глаза. Светлана почувствовала себя на седьмом небе. Их взгляды прекрасно передавали их эмоции. И эти самые эмоции были как раз такие, на которые она и рассчитывала.
— Офигеть, Влад, это к тебе тянка? — произнёс молодой пацан. Он разглядывал Свету с головы до ног. Пахомов, увидя её, обрадовался:
— Фома! — но тут же исправился: — Света.
Он молча сунул пацану его телефон и бесцеремонно, локтем, спихнул мальчишку со своей кровати. Глаза Влада всё ещё выражали, мягко говоря, удивление.
— Ну, ты пипец! — продолжил он, разглядывая девочку.
— Что? — спросила Света краснея. Она прекрасно видела его реакцию и знала, что он сейчас чувствует, но ей просто необходимо было устное подверженнее этих своих ощущений. — Не круто?
— Наши дуры из класса тебя засмеют, — сразу ответил Пахомов.
А вот это было не совсем то, что рассчитывала услышать Светлана.
— Засмеют? — переспросила она немного удивлённо.
— Ага, от зависти, скажут, раньше была спортивной, а теперь стала анимешницей, — заверил её Влад и тут же успокоил девочку: — Да ну и хрен с ними, они курицы, беспонтовые, а ты офигенно выглядишь.
— Офигенно, — подтвердил приятель Пахомова.
Она стояла так близко к кровати Влада, что он протянул руку к её ноге и попытался прикоснуться к краю её чулка, зацепить пальцем. Но Света быстро убрала ногу, не позволив ему этого сделать, и он произнёс с восхищением:
— Чулки — круто, — и тут же добавил, разглаживая одеяло на краю кровати: — Ты садись.
Светлана, прежде чем сесть, достала из пакета с одеждой шаверму и «Меринду».
— На, — она хотела спросить про здоровье, но не успела.
— О, шавуха! — Пахом схватил еду, бутылку бросил на кровать, а шаверму стал сразу разворачивать. — Тут еда пипец, жрать невозможно. Хуже, чем в нашей столовке. Матушка принесла с утра оладьи, так мы их уже съели.
— Влад, дашь куснуть-то? — почти жалобно попросил мальчишка, с которым Пахомов только что смотрел видео.
И тот обещает ему по-барски:
— Оставлю.
И тут же делает огромный, чуть не в треть шавермы укус. Сразу после этого он начинает ей говорить что-то про её прикид. Прямо с набитым ртом. А у Светланы в голове шум. Она разволновалась. Пахом восхищается, а его молодой приятель с ним соглашается, поддакивает. Да, мол, круто выглядит девочка. И они ей не просто рады. Они на неё смотрят, смотрят с интересом, разглядывают и говорят, говорят, перебивая друг друга. Но она в таком состоянии, что почти не разбирает слов. Зато видит, что по руке Пахомова из шавермы вытекает соус и капает на пододеяльник.
— Капаешь, — замечает Света, она сидит рядом и смотрит на них, пытается разобрать, что они ей говорят, и не вспоминает ни о чём таком, что могло бы испортить ей настроение. А Владу плевать на постельное бельё. Он едва взглянул на него и, перестав жевать, спохватившись, протягивает ей шаверму:
— А кстати, укусишь?
— Нет, только что бургер съела, — девочка качает головой, потом поправляет беретик и берёт бутылку «Меринды», — попью лучше.
— Бургер? А где? — спрашивает Пахомов.
— В «Бургер Кинге».
— О, там крутые бургеры, — сказал мальчишка, приятель Влада, и Светлана одарила его кивком головы: да, крутые.
Как давно она не чувствовала к своим словам такого внимания сверстников. Папа, врачи, сиделки, попы их прихода — это всё не то. Совсем не то.
— Ага, — говорит Пахомов, — не то, что в этой помойке «макдаке».
Мальчишки молниеносно прикончили шаверму и теперь пьют «Меринду» маленькими глотками прямо из бутылки, Свете же выдали стакан, и они все вместе рассуждают о бургерах и жареной картошке в разных забегаловках. И Светлане было, как говорится, прикольно с этими пацанами. Она давным-давно ни с кем так не болтала. Девочка ещё посидела бы с ними, но пришла медсестра делать уколы и выгнала её из палаты. И самое приятное случилось под конец.
— Свет, — говорил ей Влад, когда она, уже закинув на плечо рюкзачок, который он, кстати, порвал, брала в руки зонтик и пакет, — придёшь ещё?
— Приду, — пообещала она. — Может, завтра, если время будет.
— Шавуху принеси, — говорит молодой мальчишка, имени которого она так и не узнала.
Она снова ему кивнула: ладно. Помахала Пахомову и вышла.
На улице дождик и ветер. Погода неприятная. Но ей было очень хорошо сейчас. Туфельки на платформе, хоть уже и поднатёрли ей ноги, спасали её от луж. Красивый яркий зонт скрывал от холодных капель. Она быстро шла домой, покормить папу и дать ему времени поспать перед работой. И уже недалеко от дома, сворачивая с Фрунзе во дворы, она случайно взглянула назад… И снова увидала её. Элегантная Дама шла за нею метрах в пятнадцати. Её плащ промок и, как показалось Свете, был какой-то замызганный. Её платок тоже промок. А дорогие сапоги были откровенно грязны. Маска на лице, очки… Раньше Светлана не замечала того, что эта Дама на самом деле… страшная.