— Тут, наверное, страшно ночью, — предположила она.
До сих пор Анна-Луиза говорила спокойно, даже иной раз немного бравируя, а тут её тон переменился, она произносила слова с остатками чувств пережитого страха:
— Тут пипец. Просто голимый пипец творится. Туман такой, что руку вытянешь — и пальцев уже не видно, на небе только луна, да и её не видно, светлое пятно, и всё. И такие мерзкие твари в тумане… Лазят везде, визжат и визжат всё время, их много.
— Крикуны, они перекрикиваются. Как будто разговаривают.
— Да-да-да, — кивала новая знакомая. — Точно, перекрикиваются. Иногда так близко подходят… И ещё чёрные твёрдые тараканы. У… Какие ж мрази… Вылазят из всех щелей и ползают везде, их в темноте не видно, кусаются просто зверски. Я сижу, пошевелиться боюсь, это писклявый гад где-то рядом, а по ноге вдруг таракан поползёт… Сбросишь их, начнёшь топтать, ещё и исколешь все ноги… У меня на ногах от них такие раны были. Короче, ты днём лучше не спи.
Света понимающе кивнула. Уж про кусак в темноте и про раны от них на разных частях тела она и сама могла бы рассказать. Но не стала.
Глава 10
— Слушай, а ты не могла бы меня сводить в «Радугу»? — продолжала Анна-Луиза, — мне тоже ботинки нужны, и рюкзак, — и теперь она говорила как-то грустно. — Мне скоро уже идти нужно будет.
— Куда? — поинтересовалась Светлана.
— Туда, — Анна-Луиза чётко указала на север рукой. — К Васильевскому острову.
И тут Света обрадовалась:
— Мне тоже туда надо!
— И ты их слышишь? — серьёзно спросила Анна-Луиза.
— Кого?
— Голоса, они тебя тоже зовут всё время?
И Светлане не захотелось ей говорить, что она почти ничего такого не слышит. И она произнесла:
— Нет, не всё время… Не всегда.
— А я всегда их слышу. Пока не закинусь или не раскумарюсь. Всё время они в голове ноют и ноют… Зовут… А башмаки с бабкой меня запирали в детстве. Я ни есть, ни спать не могла, головой об стены билась, лишь бы не слышать их. А предкам пофигу было. Говорили, перебесится. Принесут еду, а она на вкус как бумага, что бы ни принесли, мультики мне ставили, а мне всё неинтересно — депресняк. А в голове всё стоит этой вой. Пока курить не начала, он меня почти не отпускал.
— А это? — Светлана указала новой знакомой на шрамы на руке.
Анна-Луиза взглянула на свою руку.
— А, это я от бухла вскрывалась… Когда в башке звон стоит — бухать нельзя. Колёса любые, трава, соли — всё можно, а от бухла ещё больший депресняк наваливается. Или если тебя бросают — тоже вскрыться охота. Или назло башмакам.
— И что, после этого тебя родители приняли всерьёз?
— Нет, они меня в Павлова отвозили, а там эти крысы доктора им говорили, что это у меня демка.
— Демка?
— Ну, демонстративный суицид. А это попытка манипулирования близкими. В общем, суицид не настоящий, демонстрационный. Демка. А какая нахрен демка, если я прощальных звонков никогда не делала и писем родакам не оставляла. В общем, врачи — мрази.
Света и не знала, что теперь говорить новой знакомой, молчала, но та сама нашла что сказать.
— Слушай, ну ты отведёшь меня в «Радугу»? Мне тоже нужен походный прикид.
Девочка осмотрела её внимательно, Анна-Луиза была молода, но в тоже время она была рыхловата, полновата, совсем не спортивна,
Свете не хотелось ей этого говорить, но сказать было нужно.
— Извини, но ты не дойдёшь до «Радуги».
— Не дойду? — скорчила недовольную гримасу. Кажется, Анна-Луиза легко обижалась.
— Там медузы повсюду. Их над СКК и парком много висит. Там нужно будет всё время бежать. А они умные, они с разных сторон нападают. А на парковке великан был. От него нужно бежать очень быстро. А в самом здании черныш в темноте сидит.
— Черныш?
— Ну, такой… Ну, такое чёрное, как будто лохматое существо, которого в полумраке вообще не видно, только когти поблёскивают, если свет на него немного падает.
— А ты, значит, туда ходишь? — Анна-Луиза ей, кажется, не верила. — И можешь от всех убежать?
— Я бегом занималась долго.
— М-м… Бегом, — в голосе Анны-Луизы звучат нотки разочарования. — А сюда ты зачем приходила? Ты ведь там долго на насыпи сидела.
— Перейти на ту сторону не могла, — отвечала девочка. — Великаны у моста бродили.
— Они там рыбу ловят, — сказала Анна-Луиза.
— Рыбу? А мне казалось — крокодилов, — произнесла девочка.
— Ну, может, и крокодилов, хрен их разберёт, этих тварей… А ты хотела мост перейти и туда, где тучи висят, пойти?