— Тиха-а… Тиха, сыночки… Что же вы так… Зачем? Мы сами её сюда приглашали, она наша гостья. Не показывайте ей зубы…
Шум сразу стих, как по команде, а мама-Тая повернулась к девочке своим гигантским бесформенным задом и продолжала:
— Иди за мной, сядем у ручья, там, у воды, попрохладнее… Сядем и поговорим с тобою.
Девочка нехотя пошла за ней, настороженно поглядывая по сторонам, она не верила притихшим мальчикам. И очень обрадовалась, услышав чистый и спокойный голос Любопытного:
— Пока у вас, Светлана-Света, нет причин для беспокойства. Я смотрю за этими существами.
Мамаша просто рухнула у ручья на удивительно красивый ковёр из красных дубовых листьев. И, колыхнувшись всем своим салом, произнесла:
— Садись рядышком. Вот сюда.
— Я только… Я хотела сказать, — начала Светлана, присаживаясь на красный ковёр и аккуратно укладывая Кровопийцу рядом с собой. Она замешкалась, не знала, как продолжить разговор.
— Спросите её, Светлана-Света: то её предложение насчёт кольца ещё в силе? — пришёл ей на помощь Лю.
— Я насчёт Аглаи…, - наконец произнесла девочка.
— Ага… Что ты надумала?
— Я это… Я с ней встречалась… Там…
— Ну-ну? — мама-Тая заинтересовано трясла подбородками.
— Короче, она чокнутая, — подвела итог девочка.
— И я о том же, — сразу оживилась толстуха, — жить с нею рядом нет сил никаких. Бешеная, бешеная…
А Лю гнул своё:
— Нужно обязательно уточнить у неё про кольцо.
Света даже поморщилась от такой его настойчивости, но она всё-таки отважилась спросить:
— А ваше предложение… Про кольцо. Помните… вы говорили?
— Про кольцо? — на маме-Тае не было ни единого клочка ткани, но она моментально, словно фокусник, вытащила откуда-то колечко из медной проволоки, и теперь оно лежало на её пухлой, почти шарообразной ладони. — Ты про это?
Света взглянула на кольцо. Ничего необычного. Кусочек свёрнутой в кольцо проволоки. Оно бы было велико для любого её пальца.
— Наверное, — неуверенно произнесла она. — Вы сказали, что это кольцо мне… отдадите…, - девочка не успела договорить.
— Кольцо… Отдам, отдам тебе, если ты эту бешеную угомонишь. Ты пришла ещё раз это услышать?
— Да, — Света кивнула.
— Так говорю тебе, если ещё раз хочешь услышать: отдам тебе это кольцо, как только узнаю, что ты пришибла Аглаю, — огромное лицо мамаши приблизилось к лицу девочки. Толстые слюнявые губы зашептали быстро и требовательно: — Тем более, теперь-то тебе несложно будет, вон у тебя нож какой. Полосни, полосни её им покрепче, она и изойдёт юшкой. Ты, главное, её не бойся.
«Не бойся…, - Светлана едва не усмехнулась. Как её не бояться? Аглая сильная, быстрая, хитрая. — Как её не бояться?».
А ещё девочка почувствовала, что именно от мамаши тут пахло фекалиями.
— Ты её не бойся, не бойся, — продолжала мама-Тая, источая этот свой запах, — ты, главное, свой нож до времени спрячь. Заверни его в тряпку. Не должна она его видеть до времени. До нужного времени, пусть думает, что у тебя есть лишь твоя палка, пусть кинется на тебя, а тут ты уже его и достань… И режь бешеную, не старайся её сразу заколоть, убить, она не дастся, полосни её как следует, а лучше полосни два раза, раз… раз…, - толстуха круглой ладонью рубит воздух, Света обращает внимание на то, что движения мамы-Таи весьма точны и быстры для такой горы жира, для такого рыхлого тела, а мамаша, не замечая изучающего взгляда девочки, продолжает её учить: — хоть по рукам её режь, хоть по башке, хоть по тулову, только поглубже режь, поглубже, до кости её кромсай, а потом отбеги от неё, отбегай, не подпускай к себе, бегаешь-то ты быстро, так бегай и жди… Жди. Ножик у тебя знатный, от него в шкуре такие дыры будут, что сразу не зарастут. Юшка из неё ручьями потечёт, а ты жди, не подпускай её к себе… Жди, пока она крови потеряет побольше, а как увидишь, что она устала, так подходи и добивай, горло ей режь или в брюхо коли. В сердце.
Странное дело, но Светлана слушала её очень внимательно, глаз не отрывала от засаленного лица мамаши, от её пришепётывающих толстых губ. А кроме того, что она запоминала всё, что говорила мама-Тая, так девочка ещё и успевала подумать кое о чём. Например, о том, откуда эта на вид неповоротливая толстуха может знать, как надо убивать ловкую Аглаю при помощи Кровопийцы, а ещё девочка думала о том, что мама-Тая не дура, о том, что она хитрая, и о том, что с ней нужно быть осторожной.