– Потом увидимся! После обеда! В общей игровой.
Я поспешно кивнула, следуя за потоком, увлекающим меня в помещение.
В вестибюле толпа разделилась: часть ее потекла налево, в узкий коридор первого этажа, часть на лестницу. Я поднялась по ступенькам, разделась вместе со всеми в гардеробной и сунулась было в столовую, но там стояла толстая тетка в белом халате и заворачивала всех обратно:
– Еще не время. Погодьте малость.
Ребятня быстро разбежалась по своим комнатам, и вскоре я осталась у дверей столовой одна. Толстуха глянула на меня с сочувствием:
– Что, проголодалась?
– Да нет. – Я пожала плечами. – Недавно уже ела.
– А коли ела, ступай к себе в палату. Через десять минут придешь, – велела тетка.
Я послушно направилась к своей комнате. Несмело толкнула дверь, осторожно заглянула внутрь. Комната была пуста, в окно весело светило неяркое зимнее солнце.
Я отчего-то на цыпочках пробралась к своей кровати, присела на ее краешек, погладила пальцами подушку в тугой нежно-голубой наволочке.
Соседние тумбочки были уставлены массой всяких безделушек: куколками, картинками в простых деревянных рамках, керамическими вазочками. Мне тоже захотелось, чтобы мою тумбочку хоть что-нибудь украшало, но осуществить свое желание я не могла. У меня не было с собой абсолютно ничего, что принадлежало бы лично мне, – я так и не попала домой с того самого злополучного дня, когда вышла на улицу просить подаяние для матери.
Я тихонько вздохнула, утешая себя мыслью: может быть, ко мне сюда приедет Макаровна и привезет какие-нибудь подарочки и гостинцы.
В это самое время дверь палаты распахнулась и на пороге возникла инвалидная коляска. В ней сидела бледная светловолосая девчонка, по виду моя ровесница, с большими печальными серыми глазами, опушенными длинными ресницами. За спинкой коляски стояла другая девчонка, румяная, скуластая и черноволосая, при взгляде на которую мне стало не по себе: я без труда узнала ту самую смуглянку, которая увела у меня Влада в «ручейке».
Девчонка тоже узнала меня, и миловидное личико скривилось в презрительной гримасе. Она толкнула коляску в палату и проговорила низким, надменным голосом:
– Ты глянь, Маринка, кого к нам принесло! Новенькую заселили, будь она неладна!
Светловолосая ничего не ответила. Ее огромные, потрясающе красивые глаза, казалось, смотрели сквозь меня куда-то вдаль.
– Девочка, а ты ничего, страшненькая! – с издевкой произнесла смуглая, морща аккуратный вздернутый носик. – Правда, Мариш, она уродина? Тощая, как вяленая вобла, и такая же бесцветная. Фу, меня сейчас вырвет!
Ее подружка едва заметно качнула головой.
– Ладно тебе, Свет, уймись. Она же не виновата, что ее сюда распределили. – Голос у нее был тихий-тихий, начисто лишенный обертонов, – невнятный шелест.
– Ага, не виновата! А чего лезет, куда ее не просят? – Черноволосая Света мрачно зыркнула на меня темными, слегка вытянутыми к вискам глазами и покатила коляску с подругой к окну.
Меня не слишком ранили ее обидные слова. За свою недолгую жизнь я натерпелась насмешек и издевательств, привыкла к ним и переносила с завидной стойкостью, без лишних эмоций.
К тому же я сочла, что черноволосая абсолютно права в оценке моей внешности. Конечно, в сравнении с ней я настоящая замухрышка: жиденькие белесые волосенки, невыразительное, лишенное красок лицо, нескладная худая фигура. Куда мне до ладной, гладкой и румяной смуглянки!
Светка, ожидавшая другой реакции, еще больше разозлилась из-за моего молчания.
– Смотри, – ехидно проговорила она, с размаху плюхаясь на свою кровать, – на твоей постели раньше Танька спала. Она у нас каждую ночь матрас мочила. Ты понюхай – вот вонища-то должна быть! – Светка весело захохотала, брыкая стройными ножками, обтянутыми черными шерстяными колготами.
Я снова промолчала. Мне показалось, что десять минут, оставшиеся до обеда, уже миновали и можно покинуть палату с недоброжелательными соседками.
Я встала и, ни слова не говоря, направилась к двери.
– Вот и правильно, топай отсюда, – прокомментировала Светка и ласково обратилась к подруге: – Мариш, тебе обед сюда нести или в столовку поедешь?
– Сюда, – еле слышно прошелестела та, на секунду прикрыв глаза. – Хотя, вообще-то… я не голодна.
– Ерунда! – строго произнесла Светка. – Тебе надо питаться, иначе вовсе копыта отбросишь. Я сейчас схожу, через пять минут. Пусть только сначала эта мымра отвалит.
Она, конечно, имела в виду меня. Я не стала более искушать судьбу и скрылась в коридоре.
По правде сказать, я надеялась встретить в столовой Влада, но почему-то, сколько ни присматривалась, не смогла его увидеть.