– Напоминает подход некоторых католических настоятелей к постригу. У католиков не все монахи живут в монастыре. Некоторые ведут светскую жизнь, ходят на работу и прочее, только у них есть запреты и определенные правила, которые нельзя нарушать.
– Возможно, в этом есть что-то общее. Я составлю каталог всего, что тебе надо знать. Учебников нет в принципе, так что, будешь опираться на мой опыт, – почему-то господин Кусуриури резко сменил тему.
– Как скажешь.
– Постарайся ни во что не влезть до четверга.
– Значит, следующая тренировка будет в четверг?
– Да. Вообще, я поначалу хотел, чтобы график был понедельник-среда- пятница. Но, потом я подумал, и решил, что твои частые отлучения из дому ко мне будут выглядеть, хм… Немного подозрительно. И, такие частые тренировки могут привести к полному истощению. Так что, пей чай, что я тебе дал. Это типа спецпитания в условиях интенсивных нагрузок.
– Хорошо. Кстати, хочу спросить – твое кимоно – это подлинник еще с тех времен?
Мужчина кивнул.
– Офигеть! А можно мне его немножко потрогать?
– Можно, отчего же нет. Только если ты собственноручно снимешь его с меня. Вместе со всем остальным, – на его губах заиграла язвительная полуулыбка.
Для доктора Исихары начался весьма непростой период. Работа, забота о домашних делах, время от времени – тренировки, на которые господин Кусуриури не жалел ни сил, ни язвительности. Иногда Минако искренне его ненавидела. Но, к счастью, у нее были и другие чувства.
Доктор Исихара относилась к нему с трепетным уважением. И, время от времени – немного побаивалась.
Наверное, он – самый мужественный из всех моих знакомых мужчин. Я не знаю, как это пояснить, но, почему-то у меня есть такое ощущение. Несмотря на все его странности.
Осознание, пришедшее в одну из тренировок, прочно укоренилось в ее душе. И, это не могло сказаться на их отношениях – Минако по-настоящему стала доверять своему наставнику.
Это приятно грело ее душу. И, ее немного пугала мысль о том, что когда-нибудь ей придется прекратить тренировки. Когда Аптекарь посчитает, что она достаточно выросла в «лисьем плане».
– Что изменилось, Минако-сан? Ты стала куда более покладистой и более не мечтаешь избить мою задницу палкой, – господин Кусуриури привычно обнажил клыки, наблюдая за уставшей после тренировки девушкой.
Нарывается, скотина.
– Наверное, я немного достигла просветления. И научилась чутка доверять своему наставнику. Не слишком, но все же, – Минако все же не хотела выкладывать все, что происходило в ее душе.
Вечером, лежа в кровати, она думала о его словах, параллельно – вспоминая рингтон Кларисси. Странно, но, она бы хотела прогуляться с ним где-то под звездами. И попасть под теплый, не слишком сильный дождь.
***
Начался ноябрь – по мнению доктора Исихары, это был самый тяжелый месяц. В ноябре не стало бабушки Хитоми, Юкио и еще кое-кого. К кому сейчас она шла на кладбище, неся пакетик с подношениями в руках.
День выдался на удивление солнечным. Это радовало и бесило одновременно. Радовало – так как покойная любила солнце. Бесило – Минако не любила внезапно теплых дней осенью. И, солнце неприятно нагревало черный свитер на ее спине.
Девушка припарковала машину возле кладбища, бросив взгляд на старый тис, возвышавшийся на небольшом, лишенном травы, пригорке. Она не любила это место. А тис внушал ей иррациональный страх с самого детства.
Я – полукровка, которую обучает сам господин Аптекарь, а мелкие ёкаи боятся ко мне приблизиться. Так что, мне глупо бояться какого-то старого дерева.
Кинув последний взгляд на тис, девушка вышла, щелкнув пультом от сигнализации.
Пройти по аллее, свернуть налево, третья могила.
Минако вздохнула, смотря на небольшой камень с выбитым на нем именем.
Хикари Сато.
Ни числа, ни даты.
– Ну, здравствуй.
Она положила конфеты возле надгробия, цветы поставила в вазу.
Несколько минут Минако молча стояла, смахивая редкие слезинки, предаваясь воспоминаниям.
Это несправедливо. Дети не должны умирать из-за прихоти каких-то больных, жестоких ублюдков.
Единственное, что меня радует – твоего обидчика убили в тюрьме. Наверное, я ужасный человек, но. Когда я узнала о его смерти – я решила, что буду отправлять передачи его убийце. В знак благодарности за месть, которую он совершил. Я делала это на протяжении трех лет, пока он не умер от рака. Знаешь, это странно – получить письмо от пожизненно осужденного киллера, в котором он сначала исповедуется, а потом – благодарит за доброту. И радуется, что хотя бы одно из его дел смогло сделать мир немного чище. Он понял, за чью именно смерть я его благодарила.
Я плакала весь вечер после прочтения. Потом мне стало в разы легче. Я наконец-то почувствовала, что ты можешь отдыхать спокойно – за тебя и за других детей отомстили.
Я не знаю, почему этот кусок дерьма попал в нашу тюрьму. Скажу еще раз – я не маньяк, я киллер. Хреновый киллер, раз оставил за собой след и позволил себя поймать. Или так надо было? Когда он появился у нас, я впервые в жизни почувствовал желание убить. Не из-за денег, а потому, что сам хотел этого. Я знал, что он делал, будучи на свободе. И, если кто-то из твоих близких пострадал от его действий – мне искренне жаль. Наверное, поэтому я и получил ту заточку, пользуясь своими каналами. Поэтому я и вогнал ее в него несколько раз, прежде, чем тюремная охрана успела что-то сообразить. Я еще никогда не видел лицо своей жертвы так близко, только через прицел. И, я еще никогда не был настолько уверен в правильности своего поступка.
В заключение своего письма скажу – никогда никого не убивай.В крайнем случае – доверь дело профессионалам. Поверь мне, оно того не стоит. Жизнь – дерьмо, но, время от времени эта сука бывает крайне справедливой, не находишь? Все мы в итоге получим по заслугам. И, если хоть один мой поступок помог восстановить эту справедливость – я рад. Спасибо тебе за доброту, незнакомец или незнакомка. Меня действительно радовали шоколадные батончики и книги, которые ты мне присылал. Или присылала. Я не знаю, кто ты – мужчина или женщина, поэтому и пишу так. Только больше ничего не надо – я уже почти помер. Еще раз – огромное спасибо за все.
Искренне твой, Сасаки Хюэ.
Минако еще немного побыла на кладбище, потом – не спеша пошла к выходу.
Краем глаза девушка заметила странное движение на пригорке.
«Боги, почему мне везде попадается этот лис! Интересно, что он делает возле этого дерева? Изгоняет кого-то?»
Минако наблюдала за Аптекарем, аккуратно выкладывавшим отрезанные цветы хризантем из ящика у подножия тиса.
Много хризантем.
Девушка покосилась еще на два ящика, стоявших чуть поодаль.
Она вздрогнула, когда он взглянул в ее сторону.
Не зная, что делать, она решила подойти и поздороваться, не обращая внимания на холод, ползущий по икрам.
Господин Кусуриури хмуро откликнулся на ее приветствие, продолжая устилать пригорок цветами.
– Я могу тебе помочь?
– М… Не знаю. Лучше просто постой молча. Хотя… Думаю, они не обидятся.