Но вот мир вернулся на прежнее место. Разинув от изумления рот, на них глазел раб-африканец. Трясущейся правой рукой он указал на пузырь, и пожилой его товарищ взглянул в их направлении.
Харрингтон знал, что в трюме будет вонять. Каждому, кто служил в западноафриканской эскадре, это было известно. Он почувствовал скверный запах еще тогда, когда их шлюпка подо. шла к борту работоргового судна, но тогда ему было не до этого. Теперь же его желудок был готов вывернуться наизнанку, стоило капитану ступить на трап, ведущий в трюм.
Теоретически там должна была поддерживаться чистота, чтобы «товар» не испортился. На практике же ничто не могло заглушить зловоние сотен тел, словно тюки с хлопком, втиснутых на стеллажи.
Гвалт был не лучше запаха. Создавалось впечатление, что каждый запертый в трюме невольник или кричал, или, по крайней мере, что-то бормотал. Их взяли в плен или приобрели у местных вождей как узников межплеменных войн и до продажи работорговцам содержали в больших лагерях. Если полсотни из них говорили на одном языке — это было уже чудо.
У основания трапа капитан Харрингтон помедлил, глядя на лоскуток голубого неба, видневшегося в люк. Но он командовал британским военным кораблем. Манкировать обязанностями он права не имел.
Харрингтон снял лампу, висевшую рядом с лестницей, и вгляделся в назойливо шумящую темноту, из которой на него таращились блестящие белки глаз. Глядя на пленников, он понял, что капитан Захария применил стандартный принцип перевозки рабов. Каждый невольник размещался между ног лежавшего позади него раба.
Как он и предполагал, невольники располагались на трех полках. Большую часть путешествия они проводили, уставившись в потолок, нависавший над самой головой. Проход в середине трюма был едва ли шире плеч капитана.
— У нас неполадки. Мы столкнулись с нестабильностью пространства-времени, — прозвучал голос Хала. — Настоятельно рекомендую аварийное прекращение работы.
— Мы должны остаться, — сказал Эмори. — Мы еще не дождались освобождения рабов.
Правила были известны. Если нестабильность повторяется — Хал автоматически прекращает миссию. При первой нестабильной ситуации продолжать наблюдения можно, если риск того стоит.
Неизвестно, действительно ли уж так необходимы были эти правила. Их придумали чиновники, электронный представитель которых следил за их соблюдением. Временной туризм — явление парадоксальное, можно сказать, невозможное. К нему подходили со всей осторожностью, словно к бомбе с неизвестным взрывным механизмом.
Взгляд Дживы был прикован к экранам. Если она согласится с Эмори — они останутся. Если же их голоса разделятся, Хал поступит согласно «настоятельной рекомендации» начальства.
Похоже было, что нестабильность заметил только один невольник, показавший на них. Остальные, судя по всему, не увидели привидения, трепещущего возле корабля.
— Думаю, следует остаться, — сказала Джива. — Пока что.
— Каждые полчаса решение будет пересматриваться. Прекращение миссии может начаться в любое время.
Харрингтон заставил себя пройти до конца трюма. Через каждые три шага он вглядывался в полки по обе стороны прохода.
На палубе он испытал было сочувствие к Захарии, понимая опасность ранения в живот. Теперь же он желал Захарии целый месяц промучиться перед смертью. И чтобы до самого последнего вздоха он непременно оставался в сознании.
Назад к трапу он шел, глядя прямо вперед. Сегодня в шлюпке он вышел из себя, когда увидел, как головорезы Захарии используют пленников в качестве живых щитов. Дважды за день такого случиться не должно. От его хладнокровия зависит судьба «Воробья» и команды.
Харрингтон занял место на палубе, Терри взглянул на него. Пленники из команды работорговцев выглядели довольно жизнерадостно. Им было известно, что суд во Фритауне освободит их самое большее через месяц.
— Там по крайней мере четыреста человек, — сказал Харрингтон. — Минимум две тысячи фунтов. Плюс стоимость корабля.
Глядя, как первая шлюпка с пленными, тяжело осев в воде, медленно идет к «Воробью», Эмори занялся подсчетами. Учитывая скорость движения лодки, им придется ждать дальнейшего развития событий часа два.
Половину экранов Джива отвела команде, на другой половине красовались африканцы, но Эмори знал, что будет дураком, если снова начнет спорить с ней. Команда бесстрастно держала пленников под прицелом. Африканцы беседовали между собой. Двое из них, которые были связаны цепями с упавшей женщиной, опустились подле нее на колени.