- Живее! – в голосе рыцаря послышалась открытая угроза.
- Я потерял припасы, мой господин! – отчеканил монашек, съёжившись от страха. Его тельце сжалось в небольшой клубок, обёрнутый коричневой тканью бесформенной робы и прикрытый с одной стороны металлом рельефного нагрудника.
Проникнувшись жалостью к слабому соратнику, я с большим запозданием переварил его слова.
У нас больше не было еды и воды?.. То есть – совсем? Просто потому, что этот лысый болван в своей задумчивости выронил или оставил где-то позади целую суму, которая весила, наверное, с небольшую собаку?!
- Ты в своём уме?! – прокричал я, позабыв о возможных опасностях. – Да как вообще?..
Леон жестом остановил меня и, перехватив инициативу с мастерством придворного дипломата, заговорил пусть раздражённо, но всё же куда спокойнее и холоднее, чем я надеялся:
- Не случилось ничего непреодолимого, – заявил он, становясь между мной и Маркусом. – У нас всё равно не будет больше ни времени, ни возможности для привала. Поедим и приведём себя в порядок уже после того, как выберемся отсюда.
- Но как же!.. – я воздел к воину грязные, покрытые пятнами чужой крови ладони, но тот лишь пренебрежительно дёрнул бровью.
Разумеется, ему нечего было опасаться. Брызги вонючей жижи не проходили сквозь пластины искусно выделанной брони – но для меня это был воплощённый ужас! Слизь пропитала насквозь мою одежду и, как оказалось, миновала плотную кожу перчаток без видимых проблем. Я был весь покрыт мерзостью – и мог только считать секунды, проведённые в её удушливой хватке.
По лицу Леона – которое в обрамлении шлема без забрала казалось довольно странным – нельзя было прочесть ни единой эмоции, но одно я мог сказать наверняка: наблюдая за нашими мучениями, воин преисполнялся решимости ещё быстрее, чем прежде.
Неожиданно оборвав навалившуюся тишину, к костру подошла Мария. Утомлённая, скованная – словно бы и не было у нас привала – она криво усмехнулась и произнесла с сухим презрением:
- Хватит себя жалеть… Мы ведь всё равно умрем тут все. Так давайте же хоть сделаем это как можно скорее…
Губы Леона растянулись от омерзения.
- Ты, – воин пронзил меня стальным взглядом. – Отбери у этой женщины оружие, пока она не прикончила себя на этом самом месте!
- Что?.. – девушка возмущённо отшатнулась. – Я вовсе не это!..
- Быстро! – прикрикнул Леон, положив ладонь на обух отобранного у меня топора.
Я мог только повиноваться. И не то чтобы экипировку Марии можно было всерьёз считать оружием – старое шахтёрское кайло и праща с металлическими шариками менее всего подходили для самоубийства – но навредить себе она определённо могла.
Мой багаж стал заметно тяжелее. И я, признаться, подумал, что проще было бы оставить лишнюю тяжесть прямо здесь – всё равно от девушки как от бойца недоставало толка.
Но мы тронулись в путь так, как были – даже костёр оставили без внимания. Тушить его было незачем, всё равно окружающая тьма готова была вот-вот пожрать место нашего отдыха.
Выбив искру при помощи старенького огнива – оно было со мной ещё со времён фермы – я зажёг последний факел, который не додумался запалить ещё у огня, и поплёлся прямо за лидером, подталкиваемый вперёд полными ярости бормотаниями Марии.
На этот раз мы шли в нужном направлении. И не нужно было обладать сверхъестественным чутьём, чтоб ощутить, как воздух с каждым шагом становится всё плотнее и тяжелее. Привычная вонь клоаки вперемешку с мертвенным смрадом постепенно переросла во что-то большее: по ноздрям моим били испарения невероятной силы, от которых, казалось, в любой момент могли подкоситься ноги. Желудок мой снова запротестовал, забился в конвульсиях, но исторгать ему было уже нечего – только желчь, которой и так насквозь пропитался ворот моей куртки.