Маркус продолжал душить меня с остервенением голодного зверя, однако делал он это как-то неумело и нелепо, так что я, несмотря на давящую сверху силу, испытывал только раздражающие неудобства.
- Всё, хватит! – провозгласил Леон, с трудом поднимаясь на ноги. – Успокойся! У нас нет времени!.. Мы не!..
Издав злобный рык, воитель быстро приблизился к нашей с Маркусом сваре и, не задумываясь даже, наотмашь смёл монаха обухом боевого топора. Глаза несчастного служки закатились уже в падении, а на лицо мне брызнули крохотные капельки его горячей крови.
Тяжело дыша, Леон задержал топор прямо над моим лицом, давая понять, что я запросто стану следующим, и коротким движением головы указал в сторону кромешной черноты.
И… Мне страшно было это признавать, но рыцарь был прав. Совершенно прав. Отсюда мы могли двигаться только вперёд. Дальше вглубь подземелья. Потому как я ни при каких условиях, ни в коем случае не стал бы возвращаться тем же путём, по которому мы все пришли – и куда кошмарное отродье уволокло нашу несчастную спутницу.
Я мог только надеяться, что Мария встретила быструю и безболезненную смерть, потому как спасти её теперь не смог бы, наверное, целый корпус солдат королевской армии. Никакой пятерке героев – даже подготовленной, даже оснащённой добротным оружием – не под силу остановить гору из мускулов, питаемую чистой злобой. Это просто невозможно.
Роняя слёзы, захлёбываясь от горечи и злобы на самого себя, на собственное бессилие – я поднялся из хлюпающей жижи и, прихрамывая, поплёлся вслед за лидером. К счастью – насколько вообще можно было считать счастливыми крохотные огоньки надежды в этом кромешном царстве мучений – последний факел не пострадал и до сих пор мог послужить для поиска пути. Ведь в этих пещерах, вопреки уверениям романтических книг, не было ни сверкающих кристаллов, ни светящихся грибов – только тьма. Глубокая, беспросветная и неизменно голодная тьма.
Время слилось в единый сплошной поток, из которого уже нельзя было выделить ни минуты, ни часа, ни дня. И пусть, судя по медленно накатывающей усталости, шли мы не то чтобы уж очень долго – мне всё равно начинало казаться, что там, на поверхности, сменилась солнцем уже не одна лунная ночь.
Мне безумно хотелось пить – губы ссохлись и растрескались – а запёкшаяся на одежде грязь, казалось, начинала въедаться в самую кожу. Запястье левой руки распухло от ушиба, но, насколько я мог судить, беспокоиться было особенно не о чем. Куда хуже представлялись мне дела Леона – тот пусть и двигался с упорством осадной машины, но был, очевидно, потрёпан куда сильнее, чем хотел показать. Он подволакивал ногу, выбрасывал руку со щитом вперёд при каждом шаге – так, словно бы в ней не осталось действующих связок – и постоянно припадал на повреждённую сторону. Казалось, ещё один поворот, ещё участок громоздкой трубы – или сеть пробитых в её борту тесных пещер – и рыцарь просто повалится наземь грудой бессмысленного мяса в прочной стальной оболочке. Наверное, у него уже не хватило бы сил на то, чтобы поднять на меня топор. Чтобы ударить. И мне… быть может, мне нужно было просто развернуться и уйти?.. Воспользоваться одним из множества боковых проходов, чтобы вернуться на поверхность?..
Я уже начал замедлять шаг, надеясь воплотить в жизнь свой трусливый план, когда стенки очередной трубы вдруг резко разошлись, и мы с Леоном оказались у входа в огромное помещение, разом забившее мои ноздри смрадом такой концентрации и силы, что двигаться дальше стало физически невозможно – предо мной будто бы возникла незримая стена, каждый шаг сквозь которую буквально принуждал выворачиваться наизнанку от дурноты.
- Старый резервуар, – прошептал Леон, прислушиваясь. – Мы пришли…
Пришли?.. То есть вот так вот запросто – к конечной точке маршрута?.. И ею была рукотворная каверна, далёкая вершина которой пропускала слабые лучики света сквозь мелкую металлическую решётку, а со всех сторон слышался только плеск и журчание воды? Что ж, из всего пережитого – к такому я был готов менее всего.
Закусив нижнюю губу, Леон потянулся рабочей рукой к бедренной сумке и спокойно достал оттуда несколько тусклых стеклянных шариков. Я слышал о таких, но был уверен, что пользуются ими только самые бедные искатели приключений – те, что не могут позволить себе даже факел. Зачарованные камни обходились дешевле и могли послужить для освещения хибары, но в подземелье…