Звонок повторился еще два раза в течение следующего часа, но девушка так и не встала. Сегодня ей в магазин к обеду, а значит можно выспаться. Однако еще через час раздался уже совсем другой звук — кто-то активно трезвонил в дверь. На сей раз пришлось подняться. Девушка одернула майку, поправила волосы и подошла к двери.
— Кто, — спросила сквозь зевоту, — там?
— Твой новый работодатель, — прозвучал почти незнакомый голос. Почему почти? Да потому что Саня, до конца не проснувшись, не узнала обладателя низкого голоса с нотками презрения ко всему сущему.
— Кто?
— Госпожа Сойкина, вы откроете или как?
А вот спустя пару минут, до нее дошло, что за дверью стоит Дьявол. Это он уже к ней домой заявился!
— Зачем ты здесь? Мы так не договаривались! Ты сказал, что будешь звонить.
— А вы включите свою голову и посмотрите на телефон, что я вам дал. В общем, жду внизу.
Она тогда сглотнула ком в горле, потом побежала было в душ, но остановилась, схватилась за голову. И что делать? Неужели собираться и ехать с ним? Нет! Все-таки надо вернуть деньги и постараться выпросить расписку. Пусть рушит ее мечты. Она вытерпит, в конце концов, останется фристайлером как Жарик, а работу какую-нибудь всегда найдет, пусть и не связанную с танцами. Эх, вчера нужно было проявлять характер.
Саша наведалась в душ, быстро оделась, взяла деньги и поспешила вниз.
Хамер стоял в трех метрах от подъезда, а Дар, прислонившись к капоту, созерцал работу подметальной машины, что неспешно каталась туда-сюда по двору. Александра вышла из подъезда и какое-то время еще стола, не решалась подойти. А он в свою очередь перевел на нее взгляд и тоже не торопился.
— Я хочу вернуть деньги, — все-таки подошла к негодяю. — Сейчас. И хочу получить обратно расписку.
— Уверена? — нагловато ухмыльнулся, затем потянулся к лицу и снял солнечные очки.
— Да. Можешь делать, что хочешь. Хоть все танцевальные группы обойди и предупреди лично.
— Ох, детка… — склонил на бок голову. — Ты такая заводная. Но, нет. Расписку я не верну. А в своем стремлении подпортить тебе жизнь использую всю свою фантазию. Она у меня богатая, поверь. Лучше соглашайся. Я же вчера тебе все объяснил. Только бизнес… — слегка подался к ней, отчего Саша тотчас отшатнулась. — Ты позируешь, я рисую. Потом собираешься и уходишь. Если думаешь, потащу в койку, то — нарочито махнул рукой, — не переживай. Уже неинтересно.
— Тварь, — прошептала чуть слышно.
А он даже внимания не обратил. Дар спокойно открыл дверь машины и изобразил жест, приглашающий внутрь.
— Давай, крошка. Садись. Время зря теряем.
Саша все же села. И пока ехали, ни слова больше не произнесла. Но ехать с ним это еще полбеды, каково было снова оказаться в его квартире. Вот тут на девушку напал мандраж. А из-за того, что не успела позавтракать, еще и голова закружилась. Дар заметил ее состояние, поэтому ловко снял с ее плеча рюкзак, стоило им разуться.
— Ты ела? — спросил на ходу.
— Нет.
— Тогда идем.
— Нет, я не пойду. Хватило с меня сока апельсинового.
Он же развернулся, засунул руки в карманы:
— Так, давай договоримся на берегу. Хочешь того или нет, но тебе придется мне довериться. В тот день я был, скажем так, нетрезв. Поэтому поступил слегка некрасиво. Сейчас же совсем другая песня. И потом, кто тебе мешал поесть дома? Или мы могли бы заехать в кафе по дороге. Но ты промолчала. В итоге стоишь тут в полуобморочном состоянии, совершенно не готовая к работе.
Через десять минут Саша сидела за столом в его «кровавой» кухне, а перед ней на столешнице стояла чашка чая и бутерброд с плавленым сыром. Пришлось съесть. К счастью, после не отключилась. Дар же отправился в мастерскую готовиться. Саня все смотрела на пустую чашку с тарелкой. И что делать? Бросить на столе? Составить в мойку? Помыть? И все-таки решила не то, что вымыть, но хотя бы сполоснуть. Потом отправилась в гостиную. Такая огромная квартира и такая безжизненная, пустая. Вдруг зазвучала музыка, легкий транс.
— Ну, что? Готова? — раздался голос сверху.
Саша подняла взгляд на лестницу, Дар стоял на третьей верхней ступени. Притом босиком, штанины были подвернуты, отчего оголились щиколотки, в мятой майке. Все как тогда. Девушка даже сглотнула.
— Поднимайся… Поглазеть успеешь еще.
Боже мой, это ж надо было так опуститься! И вот же дверь, хватай вещи и беги, беги, не останавливайся. Но Саша сделала глубокий вдох и пошла наверх. В мастерской отвратительно воняло, краской, наверное. Но хотя бы было светло. На мольберте красовался чистый холст где-то метр на метр. А слева от мольберта разместился круглый столик с коваными ножками и стеклянной столешницей.