Нурамон указал жестом в пустоту пустыни.
— Там. Там что-то есть.
Ветер гнал к ним тонкую завесу из песка. Подобно морскому прибою мчалась она вперед, разбиваясь о немногие скалы, торчавшие из песка. Невдалеке появилась вторая, светлая волна песка.
— Вот! Опять! — взволнованно сказал Нурамон.
— Что?
— Мы стоим на тропе альвов. Она словно стрела проходит сквозь пустыню. Проведи ее отсюда немного дальше, по прямой. Чуть больше мили, я бы сказал… Понаблюдай, как проходят над ней волны песка. Там что-то есть!
Фародин посмотрел в указанном направлении. Но там не было ничего! Ни скалы, ни дюны. Только песок. Он с сомнением посмотрел на Нурамона. Может, он обезумел? Может быть, безнадежность свела его с ума?
— Вот, опять! Проклятье… Да смотри же!
— Нужно найти тень, — успокаивающе произнес Фародин.
— Новая волна песка. Пожалуйста, посмотри!
— Слушай…
Фародин не поверил своим глазам. Волна песка разделилась. Меньше, чем на удар сердца, затем отверстие закрылось. Это было, словно волна налетела на скалу, которая ненадолго разделила ее на две части. Вот только скалы там не было.
Фародин схватился за рукоять меча.
— Что это?
— Понятия не имею.
— Может быть, невидимое существо?
Кому нужно быть невидимым? Охотнику! Кому-то, кто подстерегает добычу! Может быть, он втайне наблюдал за ними и теперь ждет на тропе, по которой они собирались пройти? Фародин вынул из ножен меч. Он показался ему на удивление тяжелым и неудобным. Солнце лишило его руки силы.
Неважно, что там, нужно дать ему отпор. Каждый миг промедления будет стоить лишних сил.
— Я посмотрю, что впереди. А ты наблюдай за происходящим.
— Не лучше ли…
— Нет! — и, не пускаясь в дальнейшие споры, Фародин взлетел в седло. Меч он держал прямо перед грудью.
Уже через несколько мгновений он был на месте. Пустыня снова обманула его, зрительно увеличив расстояние. На светлом песке было выложено кольцо из черных базальтовых камней. Они были похожи на крупные булыжники для мостовой. На плоских камнях не было ни песчинки. Запретная каменная область? Никогда прежде не видел Фародин ничего подобного.
Он направил свою лошадь в обход камней. Завеса пыли разделилась, словно налетела на невидимую стену, как только достигла круга. В стороне от круга он заметил маленькую, грубо вырезанную из бутового камня и наполовину занесенную песком пирамиду. На самом верху на камнях лежал человеческий череп. Фародин огляделся и заметил еще холмы. Возле одного из них лежало несколько черепов. Что же это за место? Он напряженно огляделся по сторонам. Кроме круга камней и холмов не было никаких признаков того, что здесь когда-либо жили люди или эльфы.
Наконец Фародин спешился. Земля была просто пропитана магией. Со всех сторон к кругу стекались тропы альвов. Эльф осторожно вытянул руку в поисках невидимого барьера. Почувствовал кожей легкое покалывание. Нерешительно вступил в круг. Ничто не удержало его. Очевидно, охранное заклятие отгоняло только переносимый ветром песок. Но зачем нужны черепа? Кучки камней не вязались с простой элегантностью круга. Может, их построили позднее? Чтобы они служили предупреждением?
Внешний круг насчитывал почти двадцать шагов в диаметре; а базальтовый — едва ли шаг. Внутри его грунт был песчаным и ничем не отличался от окружавшей его пустыни.
Фародин закрыл глаза и попытался полностью направить свое мышление на магию троп альвов. Шесть путей пересекалось внутри каменного круга. Здесь было бы легко открыть врата. И неважно, куда их занесет, все лучше, чем эта пустыня.
Он махнул рукой, подзывая Нурамона; тот подошел вместе с двумя лошадьми и Мандредом.
— Звезда альвов! — облегченно воскликнул он. — Мы спасены. Открывай врата!
— У тебя получается лучше.
Нурамон раздраженно покачал головой.
— Я слишком изнурен. Как ты думаешь, чего мне стоит не позволять погаснуть искорке жизни в Мандреде? Ты ведь учился! Так делай!
Фародин откашлялся. Ему хотелось возразить, однако он промолчал. Ему почти захотелось, чтобы здесь действительно сидело невидимое чудовище. Путь меча, вот это его судьба! А тропы магии, несмотря на многие часы уроков у Дуба Фавнов, остались для него чуждыми.
Он положил меч на песок и сел в позу портного. Ему нужно было очистить дух, стать с магией одним целым. Медленно-медленно перед его мысленным взором появилось видение сотканных из света троп, пересекавшихся во тьме. Там, где они встречались друг с другом, тропы искажались. Линии искривлялись и образовывали водоворот. Каждая звезда альвов отличалась от всех других узором сплетенных в ее сердце линий. Опытным волшебникам это служило ориентиром.