— Она говорила, что из смерти Гийома может вырасти нечто, и что она до сих пор чувствует силу девантара. Как беда может так просто отступить?
— Девантара больше не видели. О нем тоже не говорят. По крайней мере, так утверждает Ксерн… Я часто размышлял над тем, что готовит девантар, за кем охотится и действительно ли он закончил с нами.
— Не ломай над этим голову! Давай будем по возможности избегать Альвенмарка и на миг позабудем о девантаре. Этой картиной ты, быть может, указал мне путь. По крайней мере, у меня такое чувство, что это так.
— И вот еще что. У карликов я…
Внезапно дверь распахнулась и в дом, громко распевая, вошел Мандред.
— И вот идет Торгрида сын, неся печень кабана! А, вот и вы! Ну что? Вы ее видели?
— Кого? — переспросил Фародин.
— Ну, ее. Эту чудесную женщину! Сестру Нельтора!
— Для меня все здешние женщины выглядят одинаково, — ответил Фародин.
Нурамон улыбнулся.
— Он имеет в виду Таргильду.
— Да! Какое имя! Таргильда! — сын человеческий мило улыбнулся.
— Кто бы мог подумать, — сказал Фародин. — Мандред Торгридсон влюблен.
Но казалось, ярл не услышал слов Фародина.
— Каково мое с ней родство? — спросил он Нурамона.
— Дай подумать. Ты отец Альфадаса, который, в свою очередь, является отцом… — он помолчал, задумавшись. В случае с Рагной он, очевидно, о подобном не задумывался. Или он опасается, что Таргильда — его дочь? — Между тобой и Таргильдой много поколений. Так что не переживай. Вот только…
— Вот только что? — спросил Мандред.
— Ты помнишь имя Рагна?
На лице Мандреда читался неприкрытый ужас.
— Что, Таргильда…
Нурамон решил немного помучить друга.
— Ну, говори уже, какое отношение имеет Рагна к Таргильде!
— Ну… она для Таргильды… тетка.
Мандред вздохнул с облегчением.
— Что с ней стало? Она горевала обо мне?
— Мандред Торгридсон, великий покоритель женщин! Фирнстайнский юбочник! Если он однажды разделил с кем-то ложе, то она будет вечно плакать о нем и ждать, что он вернется. Нет, Мандред. Она нашла себе хорошего мужа, родила ему детей и умерла счастливой. Но тем не менее…
— Тем не менее что? Да говори уже!
— Я слышал, что говорят женщины при дворе. Они рассказывают истории о тебе, не о витязе Мандреде, а о любовнике Мандреде, который возвращается спустя много лет и соблазняет женщин.
Мандред ухмыльнулся.
— Как тебе твой дом? — спросил ярла Фародин. Очевидно, ему хотелось сменить тему.
Тот огляделся по сторонам.
— Клянусь Норгриммом! Это… это дом воина! — Он подошел к большой боевой секире. — Это мне нравится… — Затем он, похоже, задумался. — Мандред-любовник! — прошептал он себе под нос. — А теперь мне пора. Нурамон, друг мой, давай после посидим вместе, ты расскажешь, как у тебя дела… — Мандред ушел так же быстро, как и пришел. Портрет своего сына в спешке он даже не заметил.
Фародин поглядел на дверь, захлопнувшуюся за сыном человеческим.
— Он всерьез.
Нурамон вздохнул.
— Да. Но можешь быть уверен, что завтра ему будет плохо, когда он увидит дуб своей Фрейи. Его вид снова разбередит старые раны. Ты ведь его знаешь.
— Люди не настолько верны, как мы, Нурамон. Может быть, он уже забыл о Фрейе.
— Дуб — слишком могущественный символ. Пока он будет стоять, ярл будет помнить о Фрейе.
— Ты хорошо узнал людей.
— Да. Сорок семь лет! Я многое сделал. Этот мир заставляет эльфа использовать время иначе, чем мы привыкли. Я видел, как молодые люди становятся стариками, девушки — матерями и бабушками. Как бы ни нравилось мне это время, мне хочется снова приняться за поиски Нороэлль.
— Ты изменился, друг мой.
Нурамон был тронут. Конечно, он изменился, но и Фародин был уже не тот. Услышать из его уст слово «друг» было подарком, которого никогда не ждал Нурамон, особенно после той ссоры в Искендрии.
— Я рад, что вы с Мандредом вернулись… друг.
Сила песка
Молодой король Фирнстайна оказался щедрым. Он приказал оснастить корабль Нурамона, «Звезду альвов», поскольку товарищи с самого начала поняли, что лодка Фародина слишком мала и хрупка для предстоявшего путешествия. Король Нельтор тоже понимал это, и тем не менее настоял на том, чтобы его личная гвардия, мандриды, сопровождала их. И он дал им в дорогу тяжелый сундук с серебром, чтобы они могли пополнять запасы в далеких гаванях.