Внезапно на помощь к ним подоспели лучники из Альвемера. К Нурамону подошла Номья.
— Что это только что было? — спросила она.
Нурамон предпочел бы промолчать. Он и сам не все понимал до конца. Он твердил про себя слова Мандреда. Ярл спросил его, помнит ли он Анисканс. Конечно же, Нурамон не забыл, как Гельвуун умер от волшебства Гийома.
— Там священнослужитель Тьюреда! — вот и все, что он ответил Номье.
Нурамон огляделся по сторонам в поисках Юливее. Девочка стояла, вцепившись в руку Эмерелль. Малышка то и дело вздрагивала от звона оружия и криков раненых. Она зарылась лицом в подол платья королевы.
Обилее была неподалеку, и ее отряд поддержал мандридов в сражении.
— Не уходите слишком далеко вперед! — крикнула она.
Она сильно размахивала мечом, вдоль клинка мелькали крошечные синие молнии. Когда бы ни обрушила она меч на противника, тот вздрагивал и кричал, словно заклинание молнии было хуже стали, вонзившейся в его тело. За спинами Обилее и ее воинов стояли невооруженные эльфы. Гребцы!
Мандред и Лиондред с фирнстайнцами отступили так же, как и Обилее со своим отрядом. Так лучники из Альвемера получили возможность свободно стрелять во врагов. Они спускали с тетивы стрелу за стрелой, и вперед отваживались продвигаться только немногие противники. Тех, кто осмеливался, убивали стоявшие по флангам отряда лучников мандриды. Большинство рыцарей отошли почти до самых поручней и образовали там заслон из щитов.
Вскоре Нурамон расстрелял все свои стрелы и передал место в строю копьеносцу. Он обратился к королеве:
— Эмерелль!
Та поглядела на него, но ничего не сказала.
— У нас получится, — сказал он, хотя и понимал, насколько плохо обстоят дела для всех них и всего Альвенмарка.
Он поглядел через поручни и увидел, что в воде плывет множество эльфов. Гребцы? Или даже воины решили бежать?
Гвардейцы Эмерелль расступились, пропуская к королеве Обилее в сопровождении Мандреда и Лиондреда.
— Мы отведем тебя к Олловейну. Он неподалеку отсюда, на драккаре. Еще одна атака, и мы отвоюем наше носовое возвышение. Затем путь будет свободен. — Она тяжело дышала.
Эмерелль молчала.
— Королева? — позвала Обилее.
— Я в твоих руках, Обилее, — наконец ответила Эмерелль, глядя, казалось, прямо сквозь воинов.
Нурамон бросил взгляд на поле битвы, где сражались фьордландцы. Подошли еще несколько вражеских кораблей. За путь от галеры королевы до корабля Олловейна сражались на каждом шагу.
— Мы не успеем, — крикнул Нурамон. Он указал на когг. — Священнослужитель где-то там. И пока мы стоим, он собирается с новыми силами для следующего заклинания. Мы не можем ждать, пока носовое возвышение будет свободно! Каждый миг может стать для нас роковым!
— Может быть, нам тоже стоит поплыть, — предложила Юливее.
Эмерелль погладила малышку по голове.
— Нет, королева не поплывет. Я пойду по кораблям! — казалось, она наконец вернулась мыслями к текущему моменту. — Обилее! Освободи нам дорогу при помощи волшебства!
Воительница кивнула.
— Да, — тихо сказала она. — Но этого будет недостаточно. Даже если я спасу тебя, священнослужитель может решить битву в свою пользу.
Вмешался Мандред.
— Тогда мы, люди, должны убить священнослужителя. Мы с моими мандридами пробьемся к нему!
Нурамон покачал головой.
— Мандред, это слишком опасно!
— Если вы, эльфы, умрете или убежите, то мы пропали. Эта свора последователей Тьюреда уничтожит Фирнстайн! Позволь мне сделать то, что нужно! Лучше пожелай удачи!
Нурамон переглянулся с Обилее и королевой. Обе кивнули.
— Мандред! — сказал он. — Я не знаю никого, кто был бы более мужественен, чем ты, будь то человек или дитя альвов.
Мандред обнял Нурамона, затем обернулся к Лиондреду.
— Мы вонзимся в их ряды, словно меч, и прогоним их обратно на корабль! — Ярл еще раз обернулся, и Нурамон испугался, что больше не увидит своего друга.
Фирнстайнцы собрались между рядами лучников. Мандред перебросился несколькими словами с Номьей.
— За Фирнстайн! — закричал он, и люди побежали, прикрываемые стрелами справа и слева.
Звенело оружие, звучали крики, когда они врезались в стену рыцарей.
— Нужно идти! — объявила Обилее.
Взгляд Нурамона упал на люк, ведущий на нижнюю палубу. Затем он посмотрел обратно на кормовое возвышение. Повернулся к Юливее.