— Эльфийская охота отправляется в мир людей. Помнишь ли ты, чтобы эльф когда-либо умирал там, а потом возрождался здесь?
— Говорят, один из моих предков умер по ту сторону нашего мира. И смотри-ка! Я здесь.
Она рассмеялась, коснулась его щеки и зачарованно посмотрела на него.
— Твое лицо неповторимо.
— А твое…
Она коснулась пальцами его губ.
— Нет, ты годами говорил мне эти слова. Теперь я скажу тебе: «Молчи, прекрасное альвов дитя!» — Она отняла пальцы от его рта, и он умолк.
Она мягко провела по его волосам.
— Ты всегда думал, что здешние женщины хотят посмеяться над тобой. И они, конечно же, не прочь. Над твоим именем, над твоей судьбой… Они поступают так, потому что над тобой смеялись всегда. Но даже от них не укрылся твой особенный облик. Ты не поверишь, чего я только не слышала, произнесенного шепотом, какие желания мне доводилось уловить. — Нурамон хотел что-то сказать, но Нороэлль снова запечатала его уста пальцами. — Нет. Сейчас ты должен молчать, как те два дерева, что внизу. — Она отняла руку. — Ты гораздо больше того, что втайне видят в тебе эти женщины. Оракул прав. Все, чем ты являешься, находится внутри тебя! И все, что в тебе есть, я люблю. — Она поцеловала его.
Когда она отстранилась и посмотрела в его лицо, он осторожно заговорил:
— Все изменилось. Мне не верится, что я здесь, с тобой, мы обмениваемся нежностями, ты произносишь эти слова. Что произошло? — Он огляделся по сторонам, словно здесь, на террасе, или в глубинах ночи мог таиться ответ.
— То, что не могли сделать ни ты, ни я, ни Фародин, а только лишь королева. Теперь перед тобой открыт мир.
— Мне нужен не мир.
Она кивнула.
— Когда вы вернетесь, я сделаю выбор. Потому что вы сделали все, что могли. Теперь дело за мной… Признаю, я надеялась, что вы будете ухаживать за мной еще много лет, однако то были всего лишь мечты. Я должна выбрать одного из вас. Какая потеря, и неважно, кого из вас мне пришлось бы лишиться! Однако какая находка для другой эльфийки!
Они молча смотрели друг на друга. Нурамон знал, как больно будет ему получить отказ. Для него не было никакой другой эльфийки; не было никого, к кому он испытывал бы такую любовь. Он еще раз поцеловал ее руки, провел по ее щеке и попросил:
— Давай не будем думать об этом сейчас. Подумаем потом, когда мы с Фародином вернемся.
Она кивнула.
— Ты будешь присутствовать завтра, или же попрощаемся теперь?
— Я приду, — тихо сказала она.
— Тогда я с радостью буду ждать завтрашнего дня. Какого цвета будет твое платье?
— Зеленого. Его сделала Обилее. — Волшебница задумчиво отбросила прядь со лба.
Нурамону нравился этот ее неосознанный жест; она брала волосы безымянным и указательным пальцами, убирая их к затылку.
— В таком случае платье наверняка великолепно.
— Мне очень интересно, что прикажет принести тебе королева. Что бы это ни было, оно будет дороже, чем все, что мог бы подарить тебе кто бы то ни было.
— Подарить? Я приму это на время эльфийской охоты. Однако когда мы вернемся, я отдам все хозяйке.
Нороэлль не удержалась и рассмеялась.
— Нет, Нурамон. Королева щедра. Она не примет дары обратно.
Он поцеловала ее в лоб.
— А теперь я пойду, Нороэлль.
— Может быть, один из твоих родственников все же заставит себя прийти к тебе в покои.
— Нет, в это я не верю. — Он взял ее руки в свои и произнес: — Однако кто знает? — Он поднял лицо к звездам. — Кажется, сегодня ночью возможно все. — Он отпустил девушку. — Доброй ночи, Нороэлль.
На прощание она поцеловала его.
Нурамон покинул террасу, и дойдя до двери, ведущей в пиршественный зал, снова обернулся и посмотрел на Нороэлль. Она была совершенна. Никогда и нигде он не видел этого настолько отчетливо, как в этот миг.
Дойдя до коридора, где располагались покои участников отряда эльфийской охоты, он заметил, что все двери закрыты. Посетители свои обязанности выполнили, других, похоже, никто не ждал. Гул голосов еще не смолк под сводами.
Перед своей дверью он остановился и прислушался. Было тихо. Он так надеялся, что хоть один из его родственников будет ждать его здесь. Нурамон открыл двери и заглянул в комнату. И действительно, рядом с постелью, повернувшись к нему спиной, неподвижно застыла фигура. Однако радость его была недолгой. В его отсутствие принесли стойку с оружием и доспехами, и в слабом свете янтаринов он принял ее за эльфа — настолько сильно хотелось ему, чтобы к нему пришли.
Он разочарованно закрыл двери. Подошел к стойке и посмотрел на подарки королевы. Там были плащ, доспех и короткий меч.