Король сделал знак стражникам, и те остались на месте. Только Альверих и Торвис пошли с ним вперед.
— Нурамон! Сердце старого карлика радо видеть тебя в конце эпохи, — произнес Венгальф.
— Я тоже рад видеть всех вас, — ответил Нурамон.
— И что? Вернул память?
— Я помню наше сражение с драконом.
Венгальф гордо кивнул.
— Эмерелль поступила хорошо, послав тебя к нам.
— Добро пожаловать, дорогой друг, — сказал Нурамон.
— Добро пожаловать? — Тот поглядел через плечо друга. — Честно говоря, когда я вижу войско, которое собирается там, то мне кажется, что нам не так и рады, как ты говоришь.
Нурамон оглянулся. И действительно, перед лагерем собралась конница.
— Не беспокойся. Просто они боятся детей темных альвов. Только немногие знают вашу истинную историю.
— И, очевидно, думают, что мы боимся лошадей, — заметил Торвис. — Как же они удивятся, когда узнают, что времена меняются!
Нурамон помнил свой последний приход к карликам. Альверих и его товарищи выказывали Фельбиону некоторое… уважение.
— Они выстроились не затем, чтобы атаковать вас, Венгальф.
— Если они хотят, чтобы мы помогли им, то должны пропустить нас к врагу.
Тут вмешался Торвис.
— Сюда нас привело пророчество оракула Дареен. Здесь должна случиться последняя битва эпохи, и ни один карлик не должен остаться в Другом или Расколотом мире.
— Мы пришли не затем, чтобы подчиниться королеве, — добавил Венгальф.
— Ничего я ни про какие эпохи не знаю, — сердечно ответил Нурамон. — Знаю только, что наша единственная надежда заключается в том, чтобы быть союзниками. Королева собрала вокруг себя носителей камней альвов. Ей хотелось бы, чтобы вы присоединились к нам.
Венгальф и Торвис переглянулись. Затем он произнес:
— Нурамон, мы друзья. И я спрошу тебя об одном: можем ли мы доверять королеве?
Вопрос был трудным.
— На этот вопрос я не могу ответить. Но могу сказать, что у меня и моих друзей был камень альвов. С его помощью мы могли освободить нашу возлюбленную. И тем не менее мы отдали его Эмерелль.
Венгальф отозвал Торвиса в сторону.
— Извини нас! — сказал он, оставив Нурамона с Альверихом.
Ему хотелось бы знать, о чем они говорили между собой, и он обратился к Альвериху.
— Как дела у тебя, друг мой? — спросил он. — Ты обрел воспоминания?
Карлик улыбнулся.
— Да. И обрел больше, чем мог узнать из книг. Теперь, когда ты тоже помнишь все, я хотел бы поблагодарить тебя за все те неисчислимые моменты, когда ты спасал мне жизнь.
Нурамон присел на корточки и положил Альвериху руку на плечо.
— Прости меня, но у меня еще все очень запутанно. Однако я хорошо помню тот день, когда нашел тебя в ущелье. Я исцелил тебя. И помню Солстану и то, как счастлива она была, когда увидела тебя целым и невредимым. Где Солстана?
— Она и другие ждут в древних чертогах нашего возвращения… тем или иным образом.
— Живым тебя встретить ей наверняка было бы приятнее.
— Ты ведь нас знаешь. Смерть значит для нас меньше, чем для эльфов. Особенно если удалось вернуть великие воспоминания.
Подошли Венгальф и Торвис.
— Если ты и твои товарищи повели себя столь самоотверженно, что принесли камень альвов в жертву великому делу, — начал король, — то и мы, карлики, не останемся в стороне. Из-за нас не должно все пойти прахом. Веди нас к Эмерелль! Будь нам хорошим другом, а своей королеве — верным слугой!
— В таком случае следуйте за мной! — сказал Нурамон, поворачиваясь. А Фельбиону шепнул:
— Беги вперед! — и конь тут же понесся стрелой.
Венгальф приказал войску стоять на месте, равно как и личной гвардии короля. Предводитель стражи возмутился, но Венгальф был непреклонен.
— Никакой стражи! Со мной пойдут только Торвис и Альверих. Три карлика, предводительствуемые эльфом! — Он жестом подозвал к себе Альвериха. — Возьми знамя!
Один из знаменосцев короля протянул Альвериху штандарт.
— Пусть видят, с кем имеют дело, — пояснил Венгальф.