Глава 3
Первая пара начинается в восемь тридцать. Вторая – в пятнадцать минут одиннадцатого. Третья – через два часа и четвертая – в два с хвостиком. То есть раньше четырех часов не выберешься.
Анатомия, патология, прочие радости жизни… и радостей – много.
Два занятия теоретических, два практических.
А на анатомии сложно.
Особенно когда практические занятия.
Ну и… вот честно – Тане непросто было рассказывать про половые органы. Особенно про мужские. Когда ты в глаза ни одного не видела, разве что на картинках и муляжах. Но это – не то. Вроде и наука, но стесняешься. Особенно когда в классе шепчутся, шушукаются и хихикают. Понятно – над тобой.
Преподавательница терпела ее заикание. Она уже сорок лет анатомию преподавала и таких девчонок – то краснеющих, то бледнеющих – много повидала.
Сложно рассказывать про то, что ты еще на практике не видела, только в теории знаешь. Особенно если девочка из приличной семьи… не принято у нас свободно беседовать на подобные темы. Или романтика – или похабщина, и чаще второе.
А тут еще хрюканье в классе. Ну да, соплячье, особенно мальчишки самоутверждаются. Ребята в медколледже – народ редкий, тут ведь как…
Отсрочку ты получишь от армии, но только до окончания колледжа, потом надо сразу в институт поступать. Или – вперед, в кирзовых сапогах…[12]
Да и вообще… редкость – одним словом.
А тут сразу пятеро в группе.
И собралась троица…
Сережа Попов, Дима Мельников, Олег Жаров.
Причем все, как на подбор, молодцы, красавцы, каждый под два метра, улыбки, прически, одежда, аксессуары…
Ну, коновод тут Попов, у него папаша богатый, так что сынок с понтами приезжает каждый день в колледж на своей машине. Не на «жигулях», нет…
На «тойоте». Какая-то черная, явно из недешевых.
Парни постоянно ездят с ним, а короля, как известно, играет свита. А в таком малиннике, как медколледж… парни и не сомневаются, что они – короли. Тут ведь как – любая клюнет, только помани. Есть, есть исключения, но они чаще подтверждают правила.
Кто не клюет? Да местные «королевы», такие тоже есть. У них и цель, и цена другая. И охотятся они не на студентов. Но развлечься не откажутся, особенно за чужой счет.
Преподавательница смерила взглядом особо зарвавшуюся девицу и многообещающе ей улыбнулась.
«Королева» занервничала и заткнулась.
Ярослава Руслановна славилась своим откровенно мерзким характером и злопамятностью, носила прозвище «жаба ядовитая» и очень им гордилась.
А вот так!
Еще есть Ваня Цыган, да, фамилия такая, но он – не конкурент. На голову ниже любого из парней, откровенно невзрачный, тощий, ушастый, как последнее воплощение Чебурашки…
К тому же – из деревни. Живет в общежитии, успехом у девушек особым не пользуется… не то чтобы его все обходили стороной, но это вариант – на безрыбье и безводье. Тут он, кстати, тоже старается. И Ярослава Руслановна знала почему.
Ваня начал активно искать себе девочку с квартирой. К примеру, та же Углова. Прописка есть, а из семьи одна бабушка. Женись, а дальше… будет видно. Но Угловой он был настолько безразличен – она даже не поняла, что за ней ухаживать пытаются. Смотрела, как на стенку. Вот Ваня и злился. Вот и пакостничал.
Последний из пяти парней в группе – Руслан Петров.
Вообще темная лошадка. Одет весьма средне, явно не в фирменные вещи, а в шмотки из сетевых магазинов, но все гаджеты – последних марок и выпусков. Пользуется общественным транспортом, активно зубрит все темы от и до и, кажется, собирается стать хорошим медиком. Но обувь у него, для понимающего человека, чуть ли не ручной работы.
Стипендию он получает, и даже повышенную. Но – равнодушно как-то. Он сейчас и смотрит сочувственно на Таню. Не подсказывает, тоже видит, что девчонка знает тему, но ей просто тяжело… хотя бы не подшучивает, не корчит рожи, не ухмыляется многозначительно.
Ярослава Русланова подняла руку.
– Так… Углова – садись. Пять за знание предмета, два за изложение, итого – четверку авансом поставлю, но чтобы завтра конспект мне сдала на проверку.
Конспект тут же лег на парту перед преподавательницей.
Ярослава Руслановна проглядела его – и авансовая четверка стала вполне себе твердой.
Девчонка явно и перерисовала, и учила… а, стеснительность не для медиков, но все ведь разные? К третьему курсу обтешется, никуда не денется.
12
Преподавательница думает о временах своей молодости, когда такие сапоги действительно были в ходу.