В памяти его возникло лицо Грир в те несколько минут, когда они смотрели друг на друга. Ничто в ней не указывало на то, что она леди кроткого воспитания: ни прямой взгляд, ни загорелая кожа, ни россыпь ярких веснушек и, определенно, ни ее манера говорить. Она говорила слишком прямо, в глазах горел вызов. В самом деле, никакой скромности, присущей леди.
Севастьян заскрипел зубами.
– Еще никто никогда не обливал меня водой.
– Хочешь сказать, что за десять лет войны тебе никогда не приходилось терпеть подобные выходки в свой адрес?
– То была война, Малкольм. Я знаю, что значит терпеть уколы штыков, уходить от пушечных залпов и пуль. А вот увертываться от стаканов с водой не входило в рутину будней.
– Я не имею представления об опасностях на поле боя. – Малкольм смахнул прицепившуюся к рукаву нитку. – А также не понимаю, почему тебе стало так хорошо о них известно. Ты наследный принц. Тебя должны были оградить от сражений, а не отправлять на битвы.
Если кузен не мог понять, что ему было необходимо сплотить народ и повести армию на мятежников, решивших свергнуть монархов Малдании, тогда Севастьян не собирался это ему объяснять.
– Каждый делает то, что должен, – пробормотал он. – Идем, представь меня этой леди Либби.
Заложив руки за спину, Сев зашагал по комнате, не прекращая следить взглядом за отважной мисс Хадли.
– Прекрасно. Думаю, она может оказаться именной той, кого ты ищешь. Вполне мила и…
– Мне не хорошенькое личико нужно, Малкольм.
– Хорошо-хорошо. – Малкольм, изрядно удивленный, замотал головой. – Дело прежде всего.
Блуждающий взгляд Севастьяна наткнулся на леди Керкендейл, стоявшую у самой затененной ниши в дальнем конце зала. Она снова поманила его веером. Миловидность не являлась обязательным качеством для будущей жены, однако Сев находил это свойство весьма желанным в той, что будет делить с ним постель на менее постоянной основе.
Едва заметная улыбка изогнула контур его губ, Севастьян глазами пожирал полногрудую даму, наслаждаясь видом.
За его плечами была война, время, когда от него требовалось исполнять свой долг. Таким образом дед испытывал его, и Севастьян не мог разочаровать старика. Не после того, что тот уже потерял. Оба они потеряли: отец Севатьяна, его братья, дяди, различные кузены – все теперь мертвы. Убиты наемниками или же сложили головы на полях сражений.
Взгляд принца следовал за леди Керкендейл, неспешно миновавшей одну из ниш. Она несколько раз оглянулась поверх обнаженного плеча. Приглашение ясно светилось в ее глазах, она двигалась к порогу, ведущему в глубины дома.
Севастьян вспомнил хворого деда, что ждал его возвращения вместе с невестой – подходящей невестой, – и грудь неприятно сдавило от этой мысли. Полное надежды ожидание – единственное, что поддерживало в старике жизнь.
Сейчас не время для приятных бесед. И все же надежда на брак, воспринимаемая как еще один шаг защитить трон – Севастян заявил свое право на то, что должно было принадлежать брату, – наполнили его беспомощной яростью.
Сев женится. Непременно женится. Это правильно. Необходимо. Он всегда делал то, что было правильно и необходимо. Ничто не могло сбить его с пути... Однако он не упускал возможности отступлений, что мог себе позволить.
Краем глаза Севастьян заметил мелькнувшее багряно-красное платье и вспышку темно-рыжих волос, обладательница которых произвела на него столь неприятное впечатление несколько мгновений назад. Он принудил себя смотреть вперед, следуя взглядом за леди Керкендейл – верного средства освободиться от неудовольствия и разочарования, от пустого гнева на жизнь, что не принадлежала ему.
«Наследный принц себе не служит, никогда». – Дед буквально выжег это в сознании Севастьяна.
Мысль тяжелым камнем осела в нем, медленно двигаясь все ниже по телу.
– Давай немного отложим знакомство с леди Либби. Мне кое-что нужно сделать. Это не займет много времени.
Малкольм ухмыльнулся и проследил за взглядом Сева, устремленным на удаляющуюся леди Керкендейл.
– Конечно. Будем надеяться, что леди Либби не покинет нас рано.
Севастьян обернулся к кузену.
– Так позаботься, чтобы она задержалась. – Он одернул манжеты. – Я недолго. Позже представлюсь… и возможно даже побеседую с глазу на глаз с ее отцом, если она окажется именно такой, как ты говоришь. Помни, что я бы желал оказаться дома прежде, чем растает снег. Все это занятие уже слишком затянулось.
Тень пробежала по лицу Малкольма, и Севастьян почувствовал укол вины, осознавая, что дворец – Малдания – место, которое Малкольм никогда больше не посетит. Не имеет значения, как сильно он хочет туда вернуться.