Словно прикосновение к ней жгло, Сев окончательно выпустил руки Грир и выпрямился в полный немалый рост. Она следила за ним взглядом, будто видела его в последний раз и хотела запомнить. По сути, она не ошиблась. При следующей встрече между ними ничего не будет.
Спустя мгновение на Грир смотрел прежний принц – снова невозмутимый, строгий и бесчувственный.
Она увлажнила губы.
– До свидания, Севастьян.
Долгий миг он не шевелился. Грир затаила дыхание, желая, чтобы он ушел. Желая, чтобы он остался.
Наконец он безмолвно повернулся на каблуках и твердым шагом покинул комнату.
Выдохнув, Грир осталась в кресле, не в силах шевельнуться, словно на несколько секунд окаменела. А на полке часы тиканьем отсчитывали секунды, за которые разобьется ее сердце.
Рыдание сорвалось с губ, Грир обмякла и уронила голову на дрожащие колени. Много времени не потребовалось.
Глава 20
Сев, отмахнувшись от кузена, который звал к столу с остывающим ужином, широким шагом направился к выходу.
Он остановился посреди не закрытого от ветра двора и подставил щеки кусачему морозу, наслаждаясь любым неудобством от холода в надежде, что так отвлечет внимание от ощущения скрученных в узел внутренностей. Может, со стороны он не выглядит сбитым с ног.
Она покончила. С их романом.
С ним.
Сев глубже завернулся в жакет и подумал, что стоило захватить длинное пальто, но не возвращаться же за ним. Сейчас совсем нет настроения с кем-то общаться. Особенно снова ее увидеть.
Принц до боли в зубах стиснул челюсти. Она ушла, когда они только-только стали наслаждаться друг другом. У них просто… начиналось. Что именно, Сев сказать не мог, но не обычная недозволенная, пошлая интрижка, а что-то большее. Впервые в жизни он был собой с другим человеком. Собой. Севастьяном. Не крон-принцем или героем войны. Рядом с Грир он чувствовал себя цельным.
А она уничтожила это парой слов.
Севастьян, помня ее шелковистую кожу, сжимал и разжимал руки по бокам. Он не сделал с ней и половины того, чего желал. Не услышал и половины слов, что хотел услышать из ее уст…
Последняя мысль покоробила. С каких пор он ждет от женщины разговора… чтобы она излила ему душу?
Сев расцепил руки. Они не закончили. Принц оставил множество романов за плечами и уходил без сожалений и болезненных узлов в животе. Грир – другое дело. Они не все выяснили. Она жестоко ошибается, если думает, что видела его в последний раз.
В эту минуту из конюшен, натягивая перчатки и поправляя на голове шляпу, вышел мужчина. Грум подвел к нему лошадь.
Низкий рык поднялся из горла, когда Сев узнал в незнакомце человека из прошлого Грир. Мужчину, с которым она сравнила его самого. Ничего схожего в них нет. Сев никогда не поступит настолько глупо, чтобы позволить ей уйти, если правда ее хочет. А он хочет.
Она говорила, что не любит того другого, но Севу не очень верилось. Почему тогда неожиданное появление сегодня этого Пауэлла причинило ей такую боль? Поэтому Грир разорвала их с ним, Севом, отношения?
Вид Пауэлла напомнил ей о былой привязанности? Привязанности более сильной, чем любые чувства, которые она питала к Севу?
«Она отвергла предложение Пауэлла, – напомнил голосок на задворках сознания. – Она не может до сих пор желать его».
При мысли о предложении этого мужчины, о том, что он надеялся заявить на Грир права как на жену, зрение Сева заволокло небывалой яростью. Даже в гуще сражения, когда кровь стучала в голове, а мыслей не было – одни действия, – такого не случалось.
Быстро и уверенно Севастьян пересек двор. Ничего не говоря, схватил Тревиса Пауэлла за плечо и развернул.
Пауэлл не успел и слова сказать, а Сев уже всадил кулак ему в лицо. И получил удовлетворение от хруста при ударе.
Мужчина зашатался, но не упал. Прижимая к пострадавшей щеке руку, он вытаращился на Сева:
– За что, черт возьми?
– За то, что вздумал вернуться и пытался использовать ее после того, как бросил.
Замешательство постепенно покинуло взор Пауэлла.
– Ах, она и до тебя добралась? В ней определенно, что-то есть, а? Какая-то изюминка. Я всегда хотел узнать, что в ней такого, и годами пытался залезть ей под юбки. Думаю, у нее волшебный ротик. Такой запросто вызовет представления о том, в каких местах хотелось бы его почувствовать.
Сев зарычал и угрожающе шагнул к Тревису.
Пауэлл одну руку выставил вперед, словно отгораживаясь, другой баюкал щеку.
– Не нужно насилия, парень. Да еще ради отброса.