Дождь все еще лил, и девушка спешила домой, мечтая о горячей ванне. Она вошла в холл. Поставила зонтик и сразу услышала сверху голос Мэриголд:
— Это ты, Энн?
— Да. Я только что вошла.
— О, Энн! Будь ангелом, сходи за молоком. Салли просила меня не забыть об этом, а я, конечно, забыла. Мне надо скоро уходить, молока ни капли, а Салли захочется чаю с молоком, как только она придет.
Энн устало снова взяла зонт.
— Хорошо, — откликнулась она.
— Спасибо, дорогая, — беззаботно прощебетала Мэриголд.
Дождь усилился, но, к счастью, молочная была недалеко. Энн купила пинту молока и хлеба в соседнем магазинчике на тот случай, если Мэриголд забыла и об этом.
После установки электроплиты сестры договорились о том, кто и какие покупки делает. Салли почти все взяла на себя: она покупала основные продукты на завтрак и ужин. Как всегда, она подружилась с мясником и продавцом в рыбном магазине. Обычно они всегда оставляли что-нибудь для нее. Мэриголд должна была покупать хлеб и молоко, а в обязанности Энн входила покупка овощей, масла, сахара и прочей бакалеи.
Медленно возвращаясь по мокрому скользкому тротуару, Энн без особого раздражения думала, что Мэриголд очень редко вспоминает о своих хозяйственных обязанностях. Почти всегда кому-то приходилось в последний момент бежать за молоком или за хлебом, а несколько раз, когда обе сестры слишком уставали, они просто одалживали и то, и другое у миссис Джарвис.
«Поскольку Мэриголд часто не бывает по вечерам, — думала Энн, — уж лучше я возьму на себя ее обязанности. Так будет проще».
Войдя, Энн снова аккуратно поставила зонт в специальную подставку, чтобы с него не капало на чистый линолеум, но тут заметила, что ее вконец размокшие туфли повсюду оставляют следы. Она сняла их и поднялась наверх босиком. Мэриголд, еще полуодетая, суетилась в комнате.
— Принесла молоко? — спросила она. — Огромное спасибо. Мне так неловко, что я опять забыла.
— Ничего, — ответила Энн, чувствуя такую усталость, что с трудом могла говорить. Она вся дрожала, а щеки нестерпимо горели.
— Могу я принять ванну? — спросила Энн. — Я ужасно промокла.
Мэриголд виновато посмотрела на сестру.
— Боюсь, я использовала всю горячую воду. Прости, дорогая, жаль, что я не знала.
— Ничего. Сейчас сниму с себя все мокрое.
— А может, вскипятить воды и хорошенько попарить ноги? — предложила Мэриголд.
— Да, это неплохо, — ответила Энн.
Она подумала, что если бы Салли была дома, она бы сделала это для нее, но Мэриголд была слишком занята сборами. Энн с трудом стягивала с себя промокшую одежду. Какая усталость! Похоже, она простудилась. Только бы герцогиня не рассердилась.
— Есть у нас аспирин? — спросила она.
Мэриголд на секунду отвернулась от зеркала.
— Аспирин? — переспросила она. — Был. Я принимала на прошлой неделе, когда у меня болела голова. Но… мне кажется, он кончился. Посмотри в ящичке.
Энн подошла к туалетному столику, выдвинула ящик, пластмассовая коробочка была пуста.
— Что ж ты не сказала, что таблетки кончились? — спросила она у сестры.
— Я как-то не думала об этом, — беззаботно ответила Мэриголд. — Да они и не помогают! А что, у тебя голова болит?
— Нет. Думаю, я простудилась. Вот досада!
— Эта погода сведет меня с ума! Похолодание среди лета, и, похоже, оно не собирается заканчиваться. Смотри, не зарази меня!
— Может, мне только кажется, — еле выговорила Энн.
Она устало опустилась на краешек кровати, с большим трудом стянула мокрое платье. В эту секунду в комнату буквально влетела Салли.
— Думали, я пропала? — весело спросила она. — Я сегодня поздно, да? Мистер Данстен отправил меня домой на машине. Ну, разве не здорово? Правда, пришлось подождать, потому что шофер должен был еще доставить письмо в палату общин. Это было довольно долго, но зато я не промокла.
Она взглянула на Энн.
— О, Энн, дорогая! А ты вся вымокла! Это твои туфли?
Салли глянула на протертые подошвы и с ужасом воскликнула:
— Да ты, должно быть, промокла насквозь! Почему ты не приняла ванну?
— Нет горячей воды, — еле проговорила Энн.
Салли пристально посмотрела на сестру. Все говорили, что, когда речь шла о здоровье близких, взгляд Салли приобретал особую проницательность. Она подошла к Энн, приложила ладонь к ее щеке, потом ко лбу.
— У тебя жар, дорогая.
— Да, наверное, я простудилась.