Он снова завел мотор. Машина рванулась с места и запрыгала по ухабам. Нкози швыряло из стороны в сторону, пока наконец они не выехали на ровную дорогу. Нкози изо всех сил боролся со сном, однако усталость взяла верх. Но даже и в полузабытьи Нкози продолжал спрашивать Вестхьюзена:
— А чем они поплатятся? Как ты им отомстишь?
Вестхьюзен же ничего не отвечал, а все отодвигался и отодвигался, пока его лицо не превратилось в крохотную темную точку над горизонтом. Нкози хотелось остановить его, и он крикнул:
— Как ты им отомстишь?
И проснулся. Сердце в груди отчаянно стучало, он весь дрожал. Машина стояла на месте. Рядом кто-то разговаривал. В лицо ему ударил яркий свет.
— Стало быть, ты жив. Пропуск! — рявкнул сержант Лоув.
От неожиданности и страха Нкози не мог вымолвить ни слова.
— Ну-ка, вылезай!
Затем он услышал голос Вестхьюзена:
— Это новенький. Я подобрал его сегодня утром на границе с Протекторатом. Пропуск он получит завтра. Ладно?
Нкози вылез из машины, оступился и упал. Чьи-то грубые руки подняли его и прислонили к машине.
— Нежный какой, — в хриплом голосе Лоува звучала издевка. Чуть подальше, в тени, Нкози заметил еще одного человека и с ним рядом патрульную машину. Его обуял страх и неодолимое желание бежать, бежать прочь от этих людей.
— Ну, ладно, можно и завтра, — согласился Лоув.
— Это будет некоторым нарушением, — ехидно заметил тот, что стоял поодаль. — Вы же знаете закон, мистер… мистер, — он сделал многозначительную паузу.
— Кэтце, Ханс Кэтце, — подсказал Вестхьюзен. — Чтобы попасть ко мне, надо проехать еще пять миль по главной дороге, а потом повернуть в сторону.
— Я слыхал о вас, мистер Кэтце, — снова заговорил Лоув. — Вы принимаете активное участие в партийной работе. Уверен, что вам не составит труда зарегистрировать его утром.
Вестхьюзен обратился к патрульному, тому, что стоял поодаль:
— Весьма сожалею, что так получилось, но я не предполагал, что буду возвращаться с кафром; иначе заранее оформил бы документы.
— Понятно, — ответил патрульный и все тем же многозначительным тоном добавил — Вы здесь недавно, мистер Кэтце, и все вам рады! Даже я слышал, как вы преданы делу партии. Поэтому, пожалуйста, поймите меня правильно. В этом районе у нас недавно были неприятности, и нам приказало строго следить за кафрами.
Ну, Вестхьюзен, ты влип, подумал Нкози, этот тип взял тебя на заметку.
Патрульный, стоявший все время поодаль, быстро подошел к ним. Нкози скорее почувствовал, нежели увидел это. И тотчас же яркий свет ударил ему в лицо.
Успокойся, сделай вид, что испугался, прищурь глаза. Ты всего-навсего запуганный кафр.
Прошло несколько секунд, которые показались ему вечностью, потом луч фонаря медленно пополз вниз, ощупал грудь и снова остановился на лице. Нкози был готов к этому, и ни один мускул на его лице не дрогнул. Совершенно неожиданно яркий свет фонаря выхватил из темноты лицо Вестхьюзена и тотчас же погас.
— Простите, мистер Кэтце, — пробормотал патрульный. — Это получилось нечаянно.
— Ну, ладно, увидимся завтра, — сказал Лоув. — Или, вернее, сегодня утром. Сейчас уже около трех.
— Садись, кафр! — скомандовал Вестхьюзен. — Живо!
Машина тронулась. Патрульные попрощались с Вестхьюзеном, но он не ответил.
Направляясь к патрульному автомобилю, Лоув заметил:
— Напрасно ты это сделал. Кэтце был взбешен. Не забудь, он пользуется большим влиянием в партии. Он может устроить нам какую-нибудь пакость.
— Взбешен или напуган? — вкрадчиво спросил его напарник.
Лоув насторожился.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Мне показалось, будто наш мистер Кэтце растерялся, при вспышке света я заметил у него в глазах испуг.
— Ты сошел с ума. Кэтце…
— Знаю. Кэтце широко известен, как один из активных деятелей партии. Но что мы о нем знаем? Скажи, что мы знаем о нем?
— У тебя разыгралась фантазия.
— Возможно. А ну-ка вспомни несколько фактов. За последние полгода исчезло семь человек, которые сидели под домашним арестом, вместе с семьями они точно сквозь землю провалились. Это раз. И еще: два месяца назад отряды внутренней безопасности разыскивали террориста Махланги и уже напали на его след в этом районе, но он исчез, словно испарился.
— Улизнул в Протекторат, — сказал Лоув.
— Да? Так почему даже англичане не знают, когда он уехал из Протектората? Если бы он летел самолетом, то непременно прошел бы регистрацию в порту и наши агенты легко установили бы этот факт. Но его имя нигде не значилось. Как же могло случиться, что спустя неделю он очутился в одной из коммунистических стран?