Ее руки замерли. Брэд Тэтчер был темноволосым и худощавым, глаза его были карими, а когда он смеялся, в уголках глаз образовывались милые морщинки. Да, глаза Брэда и его теплая улыбка очень напоминали глаза и улыбку мужчины, который сейчас собирал разлетевшиеся по полу бумаги. Дженна зажмурилась, лицо залила краска стыда, она прижала руки к щекам. Да, глаза и улыбка Брэда были точно такими, как у этого мужчины. Каков отец… таков и сын. «О Господи!» — подумала она, подавив стон. Этот человек — отец Брэда. А она назвала его неуклюжим идиотом. И чуть не продемонстрировала ему свое белье. Вот так первое впечатление!
Она подняла глаза и ничуть не удивилась, увидев в его руках фиолетовую папку. Он читал лежащую в ней контрольную, на лице были написаны беспомощность, разочарование и мука. Мужчина поднял глаза, встретился с ней взглядом, и она почувствовала себя так, будто ее ударили под дых. В его глазах читались досада и усталость. Ее сердце сжалось.
— Вы учительница Брэда, доктор Маршалл, — негромко произнес он.
Она кивнула.
— А вы специальный агент Тэтчер.
Он положил контрольную Брэда назад в папку.
— Да, я отец Брэда.
— Нам необходимо поговорить, агент Тэтчер.
Пятница, 30 сентября, 16.30
Опираясь плечом о стену, Виктор Лютц с растущим нетерпением наблюдал, как директор школы меряет шагами кабинет, устланный потертым ковром.
— Все предельно просто, доктор Блэкмэн. Опротестуйте ее оценку.
Блэкмэн поднял взгляд, на его худом лице было написано беспокойство.
— Я не могу.
Лютц и бровью не повел.
— Почему?
Блэкмэн подошел к окну, скрестил руки, сгорбился, посмотрел сквозь стекло на стадион, где зрители уже начинали собираться на пятничный футбольный матч.
Лютц покачал головой. Блэкмэн дурак, и он уже утомился вести с ним дела. Лютц отошел от стены.
— Блэкмэн.
Директор дернул головой от такого резкого обращения.
— Я задал вопрос. Почему?
Блэкмэн сглотнул, поправил очки на тощем носу. Откашлялся.
— Потому что формально она права. Руди завалил ее предмет. Политика школы…
— Да мне насрать на политику вашей долбаной школы! — прорычал Лютц. — Я хочу, чтобы Руди играл. Сегодня.
— Я не могу этого сделать. Сегодня, — тут же добавил Блэкмэн. — Мне нужно время.
— Сколько? — поинтересовался Лютц, мысленно планируя выбить из Руди всю дурь. Неужели он не мог написать эту контрольную? Существуют разные способы улаживать подобные ситуации. О чем думал его тупица сын? Он вообще не думал. Пришел неподготовленным на занятие и сдал чистый лист. Идиот. Весь в мамашу.
— Пара недель.
— Неприемлемо! — отрезал Лютц. — Я хочу, чтобы Руди играл уже на следующей неделе, доктор Блэкмэн. Или постройка вашего нового стадиона не получит должного финансирования.
Блэкмэн сглотнул.
— Этот стадион — не моя личная прихоть, мистер Лютц. Он нужен всей школе.
— Чепуха! — улыбнулся Лютц, заметив, что Блэкмэн занервничал еще сильнее. — Исключительно благодаря обещанию построить новый стадион ваш контракт продлен до следующего года. Потерять свое место — все потерять… — Он покачал головой и добавил: — …для человека, который зарабатывает на жизнь управленческой работой, но совершенно не умеет распоряжаться деньгами. И на работе, и дома. — Блэкмэн спал с лица от испуга, и Лютц хрипло засмеялся. — Я зарабатываю на жизнь тем, что получаю информацию и использую ее максимально эффективно. Блэкмэн, я знаю о тебе все, вплоть до цвета спортивных трусов, которые прикрывают твой костлявый зад. — Он надел шляпу. — И тебе лучше об этом не забывать. — Он поднял палец. — Одна неделя. В следующую пятницу Руди должен вернуться на поле.
Блэкмэн нервно кивнул.
— Одна неделя.
Удовлетворенный, Лютц ушел, осторожно прикрыв за собой дверь.