— Я сожалею об этом каждую прожитую минуту…
Очертания его лица постепенно начинали проявляться в темноте. Правитель Даргхара, убийца лиросов, убийца моей семьи. Адриан был действительно похож на него: грубовато-аристократичные черты лица, прямой нос, волевые скулы и подбородок, хмурые густые брови, темные волосы с небольшой проседью и яркие изумрудно-янтарные глаза, но в отличие от сына — с опущенными уголками, придававшими ему уставший вид. По меркам этого мира он был еще весьма молод и полон энергии, не проживший и трети своего долгого пути, но, судя по взгляду, был уже до всего равнодушным стариком, живущим лишь иллюзиями прошлого.
— Зачем вы привели меня сюда?
— Ты сама должна открыть свою судьбу. Свой же долг я исполнил — ты здесь.
— Вы убили мою маму на моих глазах… — та ужасная картина снова и снова всплывала у меня в голове. Тогда этот даргхарец выглядел безумным, а не спокойным как сейчас.
— Это Аврора сделала меня тем монстром, который захватил Лирос! Она отреклась от меня, предала наши чувства, я не сдержался… — ему было тяжело говорить о ней, болью пропиталось каждое слово, связанное с мамой. Неужели это чудовище могло любить ее? И неужели Аврора могла ответить ему взаимностью, а потом уйти к отцу?
— Ради собственных чувств вы убили столько лиросов, столько женщин и детей? — чертов эгоист, не умеющий держать свои эмоции под контролем.
— Ты считаешь лиросов безвинными существами, Ева? Ты ведь успела познакомиться с Провидцами своего народа?
— Успела! Провидцы были не самыми приятными личностями, но остальные лиросы не заслуживали рабства и смерти.
— Кто-то нет, кто-то да. Твой народ совершал не меньшее количество ошибок, за что поплатились их потомки, — не знаю, что же такое натворили лиросы, но я по-прежнему считаю, что ничто не может быть причиной подобного геноцида.
— Зачем я здесь? — если он не может или не хочет меня убивать, то может ведь и отпустить.
— Мне кажется, у тебя были определенные цели, чтобы оказаться в Аркосе? Ведь ты же могла сбежать тогда из Альмерии и укрыться в Тенебрисе, — правитель Даргхара будто читал все мои мысли, а может и знал наперед все, что будет.
— Я хотела оказаться в своем мире.
— Нужно выполнить ряд условий и тогда, возможно, магия Источников отправит тебя в то место.
— Почему вы не отпустите лиросов обратно в свои дома? Разве они недостаточно искупили ошибки своих предков в ваших глазах?
— Нет! — жесткий ответ. Мужчина ненавидел мой народ, и его гнев и ненависть никуда не исчезли.
— Я сомневаюсь, что моя мать могла вызвать в вас хоть каплю чувств, о которых вы упоминали. Скорее ее отказ от вашего внимания был лишь поводом, чтобы монстр начал войну!
— Когда-нибудь ты все увидишь сама, Ева. Ты поймешь мои поступки.
— Если вы не намерены убивать меня, можете помочь? Как мне восстановить Источник?
— Я не знаю, — что значит, он не знает? Это же правитель Даргхара самолично разрушил наш магический мир.
— Тогда отпустите…
— Разве это я привел тебя в Аркос? — он слегка усмехнулся и развел руками, дескать ничего не может поделать.
— Но ведь это же вы правитель Даргхара! — моему возмущению не было предела. Он явно издевался надо мной.
— Но тобой я не управляю. Как и другими лиросами. Это обязанности моего сына, — то есть сын может как угодно властвовать в империи, а отцу до этого не будет никакого дела?
— Ваш сын… — сквозь зубы прошипела я, мне многое хотелось бы сказать об Адриане, но уместно ли было говорить это его отцу?
— Мой сын связан с тобой. Я этот факт изменить не могу, будь я даже сто раз против.
— Пусть он отпустит меня, вы же можете приказать! — да как же это так получается, что отец не может повлиять на него.
— Это чуть ли не единственная вещь, которую я не могу приказать ему сделать. Кроме того, это не в интересах Даргхара.
— Если он коснется меня еще раз, я убью его, стоит только моей Искре вернуться! — я выпалила в сердцах все, что думаю о даргхарском наследнике.
— Ошибаешься, Ева. Адриан — единственный, кого ты убить не в силах.
— Вы лжете! Я убью его. Но лучше — сделаю невыносимой каждую минуту жизни! — мужчина улыбнулся моим словам, но как-то по-доброму и с печалью во взгляде.
— Сделать его жизнь невыносимой ты уж точно сможешь… Даже в этом ты похожа на нее…
Мужчина пристально изучал каждую черточку моего лица, но его взгляд не говорил о ненависти, пошлости или нездоровом интересе. Я, как таковая, вообще мало его интересовала. Скорее я была всего лишь напоминанием моей матери, о которой он не мог забыть. Но у меня в голове так и не укладывалась мысль, что этот даргхарец имел отношение к Авроре. Он же убил ее!