— Засосы раньше пройдут, — протестует помощник.
— Я сказал — убери! – рявкаю, подняв на него тяжёлый взгляд. – Убери и позови её ко мне.
— Зачем?
— Хочу так, — уже откровенно кричу, злясь на тупость своего помощника. — Ещё вопросы?
— Понял! Сейчас распоряжусь, — произносит Егор и тут же выходит, бросив на меня ненавидящий взор.
Я уже не первый раз вижу этот взгляд, но привык его игнорировать. Егор – мой друг. Да, я бываю вспыльчив, зол и нервирован, но ведь он должен понимать, почему я такой сейчас. Красавин обкладывает со всех сторон. Пробирается всё ближе и ближе.
Ему нужно соглашение с Прохором Сарчевски, но поздно. Мы с моим братом уже позаботились об этом и опережаем урода на два шага. Но до этого он нанёс нам несколько мощных ударов, из-за которых Герману пришлось уехать, прихватив с собой дочь Прохора, хотя, думаю, этому он несказанно рад, ведь любит её…
Любовь… бред! Её нет!
Залпом допиваю алкоголь и в тот момент, когда я тянусь, чтобы поставить бокал на стол, слышу звук открывающейся дверцы, а затем и голоса вошедших людей. Поднимаю на них глаза, отметив наряд Элины… тот же халатик, что и вчера. Интересно, а сегодня под ним что-то есть?
— Вызывали? – с вызовом в голосе спрашивает Элина, выплёвывая всю ненависть, которую не успела выплеснуть в их с Ассоль комнате.
— Егор, свободен, — отпускаю помощника, и как только дверь за ним закрывается, обращаюсь к куколке. – Проходи.
— Зачем? Чтобы на меня ещё один долг повесили? – выгибает бровь, скрестив руки на груди. – На расстоянии безопаснее.
— Я не выспался и раздражителен, поэтому не беси меня, Элина. Подойди!
Скривившись, девушка подходит и становится за два шага от меня. Боится. Ненавидит.
— Ну? – торопит.
— Я предлагаю тебе сделку.
— Какую?
— Видишь ли, ты мне интересна в данный момент. Мне понравилось то, как ты себя ведёшь в постели, — отвечаю, изучающе глядя на девушку.
— Многим это нравится, — выплёвывает самодовольно.
— А это брось, — рявкаю, резко вскочив, хватаю её за щёки. – Ещё раз такое услышу и отправлю одну к десяти изголодавшимся по женщине мужчинам. Они от тебя места не оставят… будешь им свои умения показывать. Ты меня поняла?
— Поняла! Поняла, — с ненавистью шипит.
Пройдясь языком по её пухлой нижней губе, прикрываю глаза от возбуждения, вмиг сковавшее моё тело.
Отпускаю Элину, обратно сев на диван.
— Так вот, — спокойно продолжаю. – Сделка… Я предлагаю тебе на месяц стать моей личной куколкой. Ты будешь спать лишь со мной, потому что я не люблю, когда моих шлюх трахает кто-то кроме меня… По крайней мере, постоянных. Один месяц со мной – минус десять процентов твоего долга.
Глава 10
Тигран
— Так вот, — спокойно продолжаю. – Сделка… Я предлагаю тебе на месяц стать моей личной куколкой. Ты будешь спать лишь со мной, потому что я не люблю, когда моих шлюх трахает кто-то кроме меня… По крайней мере, постоянных. Один месяц со мной – минус десять процентов твоего долга.
— Двадцать, — перебивает меня куколка.
— А ты не офигела? – со смехом задаю вопрос, шокированный её репликой.
— Я могу пойти к клиентам, — пожимает плечами. — За год с моими талантами отработаю всю сумму.
— Пятнадцать, — делаю конечную ставку, и девушка сразу же соглашается.
— Согласна! – протягивает мне свою руку для рукопожатия, но вместо того, чтобы пожать её, хватаю и рывком тяну на себя, из-за чего девушка падает мне на колени.
— Но это ещё не всё, — произношу, втянув носом запах её волос.
— Что ещё?
— Ты больше не будешь лазить там, где не должна, — отвечаю, переместившись к её шее. — А также расскажешь, что же искала в моём столе?
— Без этого никак? – спрашивает, пытаясь вырваться из моей хватки, но я не даю ей сделать ни одного малейшего движения. — Но с первым согласна. Больше не буду.
— Никак, — выдыхаю в шею, лизнув её. — Я жду ответа. – Куколка издаёт стон и, кажется, уже сейчас готова раздвинуть ноги и оказаться подо мной. Прекращаю ласку, отчего девушка начинает хныкать. – Продолжу, когда ответишь, — обещаю.
— Мне нужны деньги, — тихо шепчет. — Искала, чем тебя можно шантажировать.
— Не боишься, что убью за это? – разворачиваю её к себе лицом.
— В этой жизни я боюсь всего лишь одной вещи, и это точно не моя смерть, — отвечает она, печально усмехнувшись, и в какой-то момент мне кажется, что она заплачет. Но она держится из последних сил. Хочет казаться сильной, стойкой и безэмоциональной стервой.