— Давай же, малышка. Я скучал по тебе весь день. Даже представить не можешь, как я хочу оказаться с тобой наедине в нашей спальне, — нежно воркует в трубку Тимур.
Я вдруг осознаю, что это – очередная ловушка. Он не изменится. Никогда. Все будет только так. Даже если мы распишемся. Даже если появится так желаемый мной ребенок.
Все же, собираюсь на выход.
— Ты в порядке, Оль? — поднимает голову от экрана компьютера Ринка.
— Да, спасибо… — сбивчиво киваю. Нервно сжимая сумочку, спускаюсь вниз.
Не успеваю выйти из конторы, как оказываюсь в объятиях Тимура.
— Идем, Оленька, столик уже заказан.
Вздрагиваю от того, что он нарушил мои личные границы. Он так легко обнял после того, как утром позволил себе грубость, будто это в порядке вещей.
Тимур, как ни в чем не бывало, вручает мне цветы и открывает переднюю дверь своей спортивной «KIA ProCeed». Я неловко сжимаю розы в руках. Такие букеты я видела только в инстаграм у каких-то блогерш. Мой букет вызывает отвращение. Как будто это показуха. Хорошо отрепетированный спектакль с безумно дорогим букетом цветов.
«Ты провинилась, но я великодушно тебя прощаю».
Как-то так.
На заднем сидении действительно коробка с платьем. Она нравится мне еще меньше, чем букет. В груди горит обида за утренний инцидент. Хочется схватить коробку и ударить ею Тимура по красивому лицу, наотмашь. Конечно, я этого не делаю. Пытаюсь пристроить рядом с коробкой розы, но красивый подарок хочется выбросить в ближайшую урну.
Впрочем, все идет по стандартному сценарию. Агрессии не будет, Тимур в своем репертуаре – на смену давлению приходит любовная лихорадка.
Немного расслабляюсь и позволяю вечернему свиданию идти своим чередом. В ресторане пью слишком много вина, лишь бы не думать. На мне впопыхах переодетое новое платье из дорогого магазина, которое намного откровеннее утреннего. Глубоко внутри я понимаю, что утренние обвинения – лишь предлог, чтобы сорвать на мне напряжение. Мозг плавится от вина, и думать о разрыве очень не хочется. Страшно остаться одной, без средств и обаятельного спутника жизни, которого обожают благодарные пациенты и коллеги на работе. Страшно остаться без Тимура.
Уже выпив достаточно много, начинаю понимать, что чувство к нему – нехорошая зависимость, от которой сложно избавиться. Как я проснусь утром не в его объятиях? Как буду жить, зная, что не услышу его бархатный голос по телефону?
Понимаю, что у меня один выход – смириться с положением вещей, или уйти. На «уйти» пока нет никаких ресурсов.
Глава 5. Оля, до побега
Утро второго сентября. Вино оказалось крепким, и меня мучает похмелье. Но ничего не поделаешь, надо ехать на работу.
— Вызови такси, — подает голос из кухни Тимур.
Он в благодушном настроении – прием в больнице начинается с полудня, и утро в его полном распоряжении.
Заглядываю на кухню. Тимур готовит сытный завтрак на двоих. Омлет скворчит на сковороде, горячие сэндвчи с ветчиной и сыром плавятся в микроволновке, а свежесваренный кофе распространяет божественный аромат. Из одежды на нем только спортивные брюки, и я неловко замираю в дверях кухни – он великолепен. Упругие мышцы, идеальный пресс, красивый профиль. Ему тридцать семь, но на внешних данных это почти не сказывается.
Вспоминаю прошлую ночь – и по коже летят мурашки. Тимур умеет доставить удовольствие, если захочет. Его ласки – умелые, властные, помешанные на хмеле от вина, разливались горячим наслаждением до самого рассвета и до сих пор отзываются сладким эхом где-то глубоко внутри.
Он резко оборачивается. Губы расплываются в улыбке.
— Ты такая красивая, когда на тебе нет ничего, кроме полотенца.
Выключает плиту и уверенно двигается мне навстречу. Тело тут же откликается на его приближение. Я хочу сопротивляться, и не могу. Низ живота сводит сладким предвкушением.
Тимур обнимает меня за талию и осторожно распускает затянутое на груди полотенце.
— У тебя потрясающая грудь…
Не дожидаясь ответа, его руки начинают сминать округлые груди. Губы скользят по нежной коже. Язык дерзко дразнит соски, а ладони уже мягко гладят спину. Все ниже и ниже… Я не успеваю опомниться, как оказываюсь посаженной на край мраморного стола. Тимур втирается между моих ног, и я чувствую низом живота его восставшую плоть.