Выбрать главу

Она смотрит на меня, сжимая руку на ноге. Интересно, что в остальном она выглядит безучастной.

— Ты просто одноразовая шлюха, взятая напрокат. Я стоящая женщина, — говорит она ледяным тоном. — Ты можешь сделать со мной что угодно, но тебя поймают, накажут, и он присоединится к тебе.

Я пожимаю плечами.

Это заставляет ее скривить губы на меня. О, кого-то смущает ее возраст. Приятно знать.

— Можешь стоять, если в силах, но если ты еще хоть пальцем его тронешь, я убью тебя. А теперь вопрос, только ты пользовалась им или ты звала своих друзей и позволяла и им делать это?

На секунду она кажется растерянной, но затем вновь принимает безразличный вид.

— Я не уверена, на что ты намекаешь.

— Все психи одинаковые. Некоторым из вас нравится делиться вашими… игрушками. Просто хотелось убедиться, что после тебя мне не придется выслеживать еще кого-то.

Я смотрю на кусок человеческой грязи, который я рада прикончить. Председательница смотрит на меня в ответ, а затем перегибается через край кровати, пытаясь дотянуться до пистолета. Еще несколько метров, и ей бы это удалось, если бы я уже не выстрелила в нее.

— Хорошая попытка, но я моложе и быстрее, и я правда хочу убить тебя, так что не торопись и не заканчивай это раньше времени.

Она сплевывает на пол между нами, и я качаю головой.

— Классно, суперклассно. Скажи еще раз, что ты намного лучше меня.

— Ты никогда не будешь одной из нас, даже если тебе удастся вовлечь его в отношения с собой, и это под большим вопросом, учитывая твой... размер, ты никогда не станешь частью этого общества.

Я усмехаюсь и провожу рукой по небольшому животику, который у меня появился после того, как я вновь стала питаться более регулярно.

— Ну, когда он стоит на коленях и вкушает меня, он, кажется, не возражает против чего-то мягкого, на что можно опереться головой. По крайней мере, я так это вижу. Что насчет тебя? У него были проблемы с твоими бедрами, которые угрожали проткнуть его?

Она напрягается, и я взмахиваю рукой.

— Ты первая это начала. Я была рада продолжить обмен гневными колкостями, но ты перешла на личности.

Это уже стало личным, когда Кая привязали к кровати, но боже, я ненавижу эту женщину, и играясь с ней, я чувствую себя чуточку лучше.

Она осторожно поднимается с помощью кровати, чтобы не нагружать раненую ногу. Я замечаю, что она старается не прикасаться к Каю, когда берется за кровать.

— Может, у нас больше общего, чем я думала. Возможно, мы сможем это обсудить.

— Ты можешь обсудить это. Я могу стоять здесь и издеваться над тобой, пока ты не поймешь, что тебе нечего мне дать.

— Возможен ли обмен? Я дам тебе место здесь среди нас, дом, деньги. Тебе нужно лишь оставить его здесь. Отдай его мне, и у тебя будет все, что захочешь.

Меня передергивает от мысли оставить Кая в этом месте, ни за что, и у меня болит сердце от того, что она могла заключить подобную сделку раньше, и поэтому пытается сделать это сейчас.

— Вау, ты не умеешь читать людей, да? Я не хочу быть частью вашего общества. Я сомневаюсь, что большинство упомянутого общества хочет быть его частью, особенно, если ты возглавляешь его. Неудивительно, что здесь все так расхерачено.

Она фыркает, поднимая подбородок.

— Я не согласна с этим утверждением; все в полном порядке.

Я сужаю глаза и киваю в сторону Кая.

— Если все в полном порядке, тебе было бы незачем похищать партнеров для секса и накачивать их, да? Ты мне омерзительна. Все подобные тебе отвратительны.

На этот раз она дарит мне холодную и жестокую улыбку.

— Он ― один из нас, девочка, рожденный и воспитанный в нашей морали.

— Ну, с этим он ничего не может поделать, и одним из первых он пытается исправить то, к чему приложил руку. Ты просто наслаждаешься хаосом.

— Хаос оплачивает счета.

Я взмахиваю между нами пистолетом.

— Мы не похожи. Я могу быть рождена в этом конченом мире, но я ничем не похожа на тебя. И горжусь этим.

— А он? Что ты будешь делать, когда он захочет вернуться в Чикаго, присоединиться к сестре и стать частью этой маленькой организации с таким же количеством морально неполноценных людей?

— Меня не ебет его чокнутая сестра.

Председательская сука пожимает плечами, чуть более спокойная сейчас.

— Как и меня. Я слышала, что сезон открыт.

Я могу не понимать, о чем она говорит, но я узнаю угрожающий тон, когда слышу его.

— Думаешь, там у нее нет собственной защиты? Уверена, что она может о себе позаботиться.

— Но она ничего не сделала, чтобы защитить вас, верно? Особенно, когда вы больше всего в этом нуждались. Может, она думает, что ее брат унаследует династию Барон, когда тебя не станет. Хитрый ход, чтобы прибрать к своим жадным рукам деньги твоей семьи.

Я смеюсь.

— У меня нет денег. Если они и были у моей семьи, то я не знаю, где они сейчас.

— Тогда давай я дам тебе денег. Устрою тебя здесь.

— В обмен на Кая, верно? Вот в чем дело. Ты вообще позволила бы мне уйти отсюда после того, как я выстрелила в тебя?

За этим следует еще одна холодная, жестокая улыбка.

— Попытайся, и узнаешь.

Я повторяю ее ухмылку и качаю головой.

— Нет, мне это без надобности. Тебе следует знать, что я никогда не собиралась позволить тебе уйти отсюда живой. Ни на одну секунду, ни за какие деньги в мире.

— Все чего-то хотят.

Я подхожу к кровати и провожу рукой по неподвижной руке Кая.

— Да, все чего-то хотят. И прямо сейчас я хочу, чтобы насильница моего мужа умерла свирепой болезненной смертью.

Она смотрит на меня расширенными глазами за секунду до того, как я нажимаю на курок. Я обхожу кровать и встаю на колени рядом с ней. Кровь льется из раны в ее груди, но она все еще жива. Жива достаточно, чтобы услышать меня.

— Этот мужчина ― мой муж. Он принадлежит мне. Ты больше никогда его не тронешь.