– Лейзенберг, вон!
Доктор ретируется с такой скоростью, что молодые позавидовали бы. Герда моментально притихает.
– Завтра ты пойдешь к врачу, будешь делать всё, что он велит…
Впервые в жизни Герда позволяет себе перебить Закари. Девушке кажется, что теперь она может манипулировать им.
– Я пойду к доктору, когда сама посчитаю нужным.
Закари старается держаться в рамках, но с каждым разом, когда Герда открывает рот, ему становится сложнее сохранять терпение.
– И вообще я могу избавиться от ребенка…
После этих слов Закари слетает с катушек, он сильно хватает Герду за руку и подтаскивает к себе максимально близко, Зак нависает над ней и сквозь зубы говорит.
– Не смей. Никогда не смей… так говорить.
– Зак, мне больно.
– Не смей угрожать моему ребенку. У тебя есть выбор. Либо ты становишься хорошей матерью, и у тебя будет всё, что ещё только может предложить этот мир. Или же ты можешь ещё раз подумать о том, чтобы навредить моему ребенку, и я прикую тебя наручниками к кровати. Тебя будут кормить и поить, осматривать врачи и медсестры, а после родов я отправлю тебя за стену.
– Мне больно.
– Будь умнее, Герда…
В глазах Герды сверкают слезы. Она никогда не боялась Закари так сильно как в данную минуту. Сейчас перед ней стоит дьявол в человеческом обличии. По его глазам она видит – Зак не шутит. Каждое произнесенное им слово – абсолютная правда.
– Выбор за тобой, – спокойно говорит Закари.
– Я не пойду за стену, – сквозь слезы пищит девушка, и только тогда Зак отпускает её руку, на которой моментально проявляются синяки.
Зак уходит, оставляет Герду ронять горькие слезы и мысленно проклинать отца её будущего ребенка.
Глава третья
Кажется, тело Логана начинает вонять. Оно никуда не делось и уже два дня лежит в коридоре третьего этажа. Я к нему больше прикасаться не собираюсь, да и вообще сомневаюсь, что надолго тут задержусь.
Наблюдения за школой показали, что парочка выходит раз в сутки. Они, словно воры, крадутся под покровом темноты, среди ночи и направляются по каким-то делам.
Они – это мой шанс.
Больше нельзя медлить.
Разбираю рюкзак и оставляю там только самое необходимое. Патроны, веревку, наручники, я даже не помню, как закинула их, когда экстренно линяла с восьмерки. Ключа у меня нет, так что наручники это на самый крайний случай.
Отправляюсь к шкафу, нахожу там вещи блондинки, стуча зубами переодеваюсь. Теплые лосины, за эту вещь гардероба моя отдельная благодарность отправляется останкам на кухне. Сверху натягиваю свои штаны с карманами, тёплую кофту с капюшоном, куртку и кепку.
Возвращаюсь к окну и открываю консервную банку с какими-то бобами. Уплетаю еду, не чувствуя вкуса, и не свожу взгляда с двери школы. Вот она открывается, и оттуда бегут всё те же девушка и парень.
Слежу, куда они отправляются, и как только за их спинами закрывается дверь, бросаю взгляд на волка.
– Ну что, друг, наш отдых закончен.
Поднимаюсь со стула, прячу два ножа в ботинки, один на бедре брюк, в карман куртки аккуратно укладываю круглую гранату. На мгновение сомневаюсь, стоит ли её брать. Я словно на войну собираюсь, но внутри нет дикого ужаса, который я бы должна испытывать.
Закидываю рюкзак на плечо и выхожу прочь из комнаты. Прикрываю за собой дверь и как можно бесшумнее спускаюсь в фойе, волк следует по пятам. Выхожу в морозную ночь и быстрыми перебежками приближаюсь к нужному зданию.
Хруст снега под ногами напрягает. Внимательно смотрю по сторонам, в любой момент могут появиться зараженные или люди. Не знаю, что из этого будет хуже. Волк убегает вперед и останавливается напротив нужной нам двери. Порой кажется, что мой новый друг умнее многих людей.
Держу пистолет наготове, бедром толкаю дверь, она протяжно скрипит, и я морщусь от предательского звука. Выжидаю около минуты, никто не появляется.
Вхожу в фойе, идентичное тому, что находится в моем временном убежище, и слышу характерные звуки. Достаю фонарик и держу его прямо над пистолетом. Двигаясь в их направлении, прохожу вглубь первого этажа. Вторая квартира слева. Именно оттуда разносятся стоны блаженства девушки и пыхтения мужчины. Так вот для чего они бегают из школы? Сексом решили позаниматься, да ещё и с определенной регулярностью? Как глупо подвергать себя опасности из-за минутного счастья.
Мой мозг – проклятый предатель. В голове рисуется картина – полумрак комнаты Зака, он и я, голые и счастливые. Я ощущала себя нужной и счастливой, а вот он – нет. Келлер просто выжидал момента, когда я расскажу ему причину нахождения на девятке. А я дура подумала, что всё взаимно… что всё по-настоящему.