Маргарет застыла.
– Это не ваше дело. – Она взглянула на свою вышивку. – И я надеялась, что мои ошибки чему-то научат Тревиса.
– Теперь это и мое дело, я член семьи. Я очень хорошо знала Джексона и могу сказать, что он был очень славным человеком.
– Да, был, – тихо сказала Маргарет. – Скажите, он был все еще женат?
От этого вопроса у Брук создалось впечатление, что кирпич вывалился из стены, разделявшей их.
– Я никогда не видела его жену. Я и две его племянницы жили у него. Девушки сказали мне, что их тетя умерла.
– А он так и не вернулся ко мне, – сказала Маргарет, рассеянно глядя перед собой. И добавила: – Она была тронутой.
Брук, не понимая, взглянула на нее.
– Она была тронутой тут, в голове, – объяснила Маргарет.
– Сумасшедшая, – сказала Брук, – а я не знала.
– Вот по этой причине Джексон не мог оставить жену, – тихо добавила Маргарет. – Он не мог ни развестись, ни жить с ней.
Брук кивнула.
– У него в этом браке не было детей, но я уверена, что он любил Тревиса. Не могу сказать, почему он не проводил с ним больше времени, но, думаю, в конце своей жизни жалел об этом.
Маргарет закрепила иголку на ткани и повернулась к Брук:
– Джексон узнал о Тревисе довольно поздно. Я послала ему письмо, но его жена перехватила его, и Джексон нашел его много лет спустя.
– Как печально.
– Да, так и было, – сказала Маргарет. – Так и было, мы навсегда остались изгоями.
– Но вы вырастили прекрасного сына вопреки всему.
Маргарет кивнула:
– Он хороший сын. К сожалению, мой отец никогда не признавал его.
– Я встречалась с этим человеком, – сказала Брук. – Такое впечатление, что он не способен смягчиться.
– Он – глава семьи, – сказала Маргарет.
– Но это не доказывает, что он прав, – возразила Брук. – Меня возмущает его отношение к Тревису. Тревис получил эту плантацию и создал ее из ничего, почти не получая ни помощи, ни совета от кого-либо старше и опытнее его. Его дед должен был гордиться его успехами, а не унижать его.
Маргарет смотрела на Брук с каким-то странным выражением лица.
– Я думаю, вы правы. Я никогда не смотрела на это с такой точки зрения.
– Надеюсь, теперь будете, – осторожно сказала Брук.
Она осталась довольна их коротким разговором, и возможно, он значил больше для Маргарет, чем просто знакомство с точкой зрения Брук.
– Я отняла у вас довольно много времени, – сказала Брук, вставая. – Я только хотела сказать, что надеюсь, с течением временем мы могли бы стать друзьями. – Она улыбнулась. – Особенно теперь, когда вам предстоит стать бабушкой.
Изумление на лице Маргарет было невозможно описать. Она резко встала.
– Я слышала, некоторые мои родственники говорили, что вы ждете ребенка, но я не поверила.
– Тогда это была ложь, сказанная Тревисом. Он рассчитывал, что меня быстрее примут в семью, если я буду беременна. Но в то время я не была.
Маргарет обняла Брук.
– Мне все еще потребуется время, чтобы привыкнуть к вам. – Она улыбнулась. – Я говорю честно, внук поможет.
– Может быть, это уравновесит тот факт, что я не креолка.
Маргарет улыбнулась:
– Мы все далеки от совершенства. А Тревис знает?
– Еще нет, я только что поняла это сама. Сегодня я скажу ему.
Ближе к вечеру Брук села писать письмо Джоселин. Брук не могла поверить, что будет матерью, она, а не кто-то другой! Она могла бы ожидать такого от Шеннон, но никогда не представляла матерью себя. Она надеялась, что научится быть хорошей матерью.
Брук только что закончила письмо, когда дверь ее спальни распахнулась, громко ударившись о стену.
– Мисс Брук! – врываясь в комнату, закричала Милли Энн. – Произошел несчастный случай на сахароварне. Вы должны сейчас же туда ехать. Мастера Тревиса завалило!
Глава 21
С бешено бьющимся сердцем Брук сбежала с лестницы. Внизу она застала мамми и Маргарет.
– Что случилось?
– Пойдемте, – махнула ей рукой мамми. – Что-то произошло в сахароварне.
Маргарет взглянула на мамми, как будто хотела сказать, что той следует знать свое место, но промолчала и обратилась к Брук:
– Произошел несчастный случай. Это все, что мы знаем. Мистер Джеффрис уже там. Он проверял усовершенствования, сделанные в давильне.
Перед домом в ожидании их стояла коляска. И в скором времени они уже подъезжали к сахароварне. На первый взгляд казалось, что обвалился второй этаж над сараем, где хранился тростник. Собралась толпа, а несколько мужчин в страшной спешке раскапывали груду камней.
Коляска не успела остановиться, как Брук выпрыгнула из нее и бросилась к мистеру Джеффрису.
– Где Тревис?
– Боюсь, под этим. – Джеффрис указал на устрашающую груду досок и бревен.
– Нет! – вскрикнула Маргарет. – Мы должны спешить.
Глядя на огромную кучу камней, Брук похолодела, но она понимала, что должна сохранять ясность ума. Особенно сейчас, когда Маргарет безудержно рыдала.
– Где доктор? – спросила Брук.
– За ним послали, – ответил Джеффрис. – А тем временем мы должны вытащить его и остальных, пока не поздно.
Брук, Маргарет и мамми беспомощно стояли, наблюдая. Наконец, спустя час изнурительной работы, когда приходилось вынимать доски и камни один за другим, они извлекли из завалов двух человек, один из них был мертв. Оставалось найти еще двоих, одним из которых был Тревис.
Паника охватила Брук.
– Вы видите его? – окликнула она работников, но никто ей не ответил. Она направилась к ним, чтобы помочь, но мамми остановила ее:
– Куда это вы идете? Они делают все, что могут, и вы же не хотите им мешать, слышите?
– Но Тревис, может быть… – Она не могла даже произнести эти слова. Что она будет делать, если Тревис погиб? Она никогда даже не представляла, какое место он займет в ее жизни, но теперь она не хотела жить без него.
– Вот он, – крикнул один из работников.
Брук как безумная бросилась к мужу. Он не шевелился, но кто-то сказал, что он еще дышит. Его спасители перенесли его на открытое место и положили на холодную землю.
Маргарет, наконец, опомнившись, поспешила к коляске за одеялами. Брук опустилась на колени около мужа и взяла его за руку. Она была холодной, но под остывшей кожей чувствовалось биение пульса. Все было залито кровью из резаных ран, и надо было остановить кровотечение. Она оторвала оборки от своих нижних юбок и попыталась вытереть его лицо. Надо было найти, откуда течет кровь, чтобы она смогла остановить ее.
Тревис был смертельно бледен.
– О, Боже мой! – повторяла Брук снова и снова. Все, что она могла сделать, – это горестно качать головой. Он потерял столько крови! – Открой глаза, дорогой, – шептала Брук. Когда ничего не изменилось, она заговорила более настойчиво: – Не смей умирать!
Она хорошо запомнила, что ласковые слова никогда не действовали на ее мужа.
На дороге показалась коляска, и доктор Смарт, не теряя времени, на ходу соскочил на землю. Подойдя к ним, он приказал:
– Отойдите, чтобы я мог видеть моего пациента.
– Вы должны что-нибудь сделать, – умоляюще сказала Брук.
– Освободите мне место, и я сделаю все, что смогу. Мне не нужно, чтобы вы топтались возле меня и мешали.
Брук отступила назад и натолкнулась на Бена, одного из людей, которых она запомнила при предыдущих посещениях сахароварни.
– Как это произошло?
– Мастер Тревис сказал, что он думает, что кто-то повредил балки, – сказал Бен. – Кажется, опорные балки подпилены, – продолжал он. – Мастер Тревис сказал, что знает, кто это сделал.
– Значит, кто-то хотел, чтобы это случилось? – сказала Брук, обращаясь скорее к себе, чем к Бену.
Она стояла в стороне, пока доктор осматривал Тревиса. Она ждала, нетерпеливо ломая руки, и в это время к ней подошел мистер Джеффрис и встал рядом с ней.
– У вас есть какие-нибудь предположения, кто бы хотел навредить Тревису? – спросил он.