И нам пришлось сделать яблочный пирог, чтобы яблоко не потемнело. Я купил мороженое, а она приготовила тесто. Это было справедливое разделение труда.
97)
Нидар-Бергене позвонила, чтобы узнать, как обстоят дела со мной и горным хрусталем. Спасибо, все хорошо. Ей интересно, почувствовал ли я какие-нибудь изменения, но я честно ответил, что у меня еще не нашлось времени, чтобы активно применять камень. Она посоветовала мне класть его под подушку, тогда он будет действовать, пока я сплю, без всяких дополнительных усилий с моей стороны. Мне показалось, что это дельная мысль. Я буду просыпаться более отдохнувшим, чем обычно, полным сил и совершенно очищенным от человеческой грязи. Я сказал, что вообще-то я не очень грязный и что в целом я чувствую себя великолепно. В общем и целом да, сказала она. Но кроме того, что есть в общем и целом, существуют еще отдельные частности, и тут-то как раз и важно быть человеком. И кроме того, ей кажется, что мой голос выдает радость, которая может означать, что я бессознательно начал мыслить более цельно. Я сказал: да, и если кто-то понимает это, то только она, но теперь я вынужден попрощаться с ней и положить трубку, иначе у меня лопнет мочевой пузырь.
98)
Однажды в среду к нам после работы заглянул Халфред (он только что провел супертанкер через шхеры в открытое море, а обратно вернулся на вертолете). Он, конечно, выпьет чашечку кофе? С радостью. Оказалось, его направляют на курсы усовершенствования лоцманов (в Швецию), поэтому он зашел спросить, не согласимся ли мы в его отсутствие поливать два его цветка. Разумеется, о чем речь. Немного воды (много не надо) через день, а если когда и забудем их полить, ничего страшного. Вот ключи (и еще мы сможем читать субботний номер «Афтенпостен» с приложением, на который он недавно подписался). Он пробудет там всего-то две недельки и надеется вернуться более квалифицированным лоцманом, чем был до сих пор. Счастливого тебе пути, Халфред. И Марианна обняла его. Но он так и остался сидеть. Я думал, что он готовится сказать что-то важное и ему трудно начать, но нет. Ничего такого Халфред не сказал. Еще кофе? — спросил я наконец. Да, спасибо. И он медленно пил кофе, пока мы болтали о кер-линге. Потом он уехал в Швецию.
99)
В субботу до полудня мы с Марианной слушали Шуберта. Зашел Бент, мы приготовили чай с медом, Бент закурил. А не сходить ли нам в кино? Мне не захотелось идти, Марианна тоже отказалась, у нее свои планы, но в другой раз с удовольствием. Тогда Бешу тоже расхотелось идти в кино. Скучно идти в кино одному, считал он. Вовсе не обязательно, чтобы фильм затронул за живое, главное — чтобы было после с кем поделиться впечатлениями. Иначе лучше и не ходить в кино. То есть Бент считал, что лучше вовсе не смотреть фильм, чем посмотреть его в одиночку. Я сказал, что, наверное, могу понять такую точку зрения, но даже так у меня не возникло желания идти в кино. Если он хочет, может воспользоваться нашим телефоном и пригласить кого-нибудь еще. Он позвонил Нидар-Бергене, и они договорились встретиться у нас через два часа.
Я решил, что мне остается только еще раз приготовить чай, что я и сделал, а Марианна еще раз поставила Шуберта. Мы о чем-то болтали, но главным образом ждали Нидар-Бергене.
Бент объяснил, что ему нравится беспорядочная студенческая жизнь. Но он слишком много спит, сказал он, и потому курит меньше, чем хотелось бы. Он хочет свести сон к четырем, самое большее пяти часам, а количество сигарет довести до максимума. Это его программа. Ему нравилось испытывать свой организм на прочность, сказал он и рассказал нам много дурацких историй. В основном о пиве.
Я незаметно кивнул и обменялся взглядом с Марианной: она должна понять, что я скептически отношусь к этому человеку, которого она называет своим другом.
Бент курил без остановки, и всем троим было очевидно, что настроение у каждого из нас кислое. Мы сыграли три партии в китайские шашки, и я немного обиделся, когда заметил, что Бент и Марианна в конце четвертой партии постарались мне подыграть. Наконец пришла Нидар-Бергене и увела Бента. Я демонстративно не пригласил его заходить к нам почаще, но он вряд ли это заметил.
100)
Потом я сказал Марианне, что она мне очень нравится (в этом она не должна сомневаться), но, к сожалению, большинство ее друзей с приветом. А что касается Бента, так он просто дурак.
Марианна погладила меня по щеке и сказала: ну-ну. Она хотела, чтобы мы пошли гулять. Только вдвоем. Я не должен столько думать о других, сказала она. Если Бент и с приветом, то тем хуже для него, а не для нас (коли на то пошло). И стала утешать меня, потому что я основательно продулся в китайские шашки. Сперва я не принимал никаких утешений, но потом мне это понравилось. И мы пошли в обнимку гулять по улицам. Мы дышали полной грудью, смеялись и иногда бросались снежками. Прогулка получилась долгой, и домой мы вернулись уже совсем ночью.
Часть вторая
101)
Я прихожу на работу, шеф приглашает меня к себе и говорит, что ему очень жаль, но, увы, он тут бессилен. Меня увольняют. Прямо сейчас? Да. Сейчас (увы). Но я не должен так огорчаться, говорит он. Он позвонит мне сразу же, как настанут лучшие времена (мы всегда ценили наших служащих). Я спрашиваю, есть ли какие-то признаки того, что лучшие времена настанут уже скоро, и мой шеф говорит, что пока трудно сказать, но очень скоро все может измениться (может быть, мы и оглянуться не успеем). Мой шеф одобрительно улыбается, и я чувствую себя так, как будто получил обещание, что скоро смогу вернуться на работу. И еще я получаю деньги. Зарплату за три месяца. Шеф разводит руками, улыбается и говорит, что дело не в деньгах. Я возвращаюсь домой довольный. Несмотря ни на что, я никогда не заглядывал в будущее дальше чем на несколько недель.
102)
Значит, едем путешествовать, говорит Марианна. Пожалуй, поедем, говорю я. И мы действительно отправились. Через несколько дней. Марианна говорит, что я не понимаю, как много дел нужно переделать перед отъездом. Я спрашиваю, не зависит ли это от характера путешествия. Оказывается, не зависит. Мы должны выстирать белье, приготовить рюкзаки и чемоданы. Кроме того, Марианна должна купить себе что-нибудь новенькое, а я — новые башмаки, говорит она. Примерь эти, говорит Марианна. И заставляет продавщицу объяснить мне, какое значение для ног имеет хорошая обувь, а кроме того, как важно для общего самочувствия иметь здоровые ноги. Многие люди не обращают на это внимания, говорит продавщица, но со временем они будут наказаны. Новые башмаки куплены, и, по-моему, они здорово смотрятся. Я радуюсь предстоящей поездке и с нетерпением жду ее.
103)
Мы зашли попрощаться к моим родителям. Мать, конечно, убита новостью, что ее сын отныне считается безработным, и ей трудно сосредоточиться на чем-то другом. Она говорит, что я должен радоваться жизни, пока могу, потому что, когда я пойму всю серьезность своего положения (а это только вопрос времени), мне будет уже не до радостей.