Полемической заостренности рисунка уже нет. Мы видим теперь особую мягкость моделировки, плавность линий, соразмерность пропорций. Характерно появление на рельефах тех широких верхних век, которые отличают статуи второго этапа развития искусства Ахетатона. Тот же самый процесс можно проследить и в круглой скульптуре. Так, в первые годы существования города около большого храма Атона были поставлены сфинксы, которые передавали облик фараона со всей свойственной искусству этих лет утрировкой. Скульптуры же из мастерской Тутмоса и аналогичные им памятники решены уже иначе и должны быть отнесены к более позднему времени.
Такой путь развития искусства времени Эхнатона закономерен. Новый стиль с его особенностями возник как декларативное провозглашение разрыва с традициями, как наглядное средство борьбы с прошлым. Но овладение новыми художественными формами было нелегкой задачей для мастеров. От привычных, поколениями передававшихся композиций, обликов, линий, приемов приходилось сразу переходить к другим, которые часто противоречили прежним эстетическим нормам. Неудивительно поэтому, что на первом этапе развития, помимо полемической утрировки, изображения отличаются также и несоразмерностью частей фигур, резкостью линий, угловатостью контуров. Чувствуется, что мастера не уверены в правильности творческого пути. Однако общая реалистическая направленность искусства Ахетатона, находившая поддержку в идеологии новой придворной среды, помогла художникам преодолеть и первоначальную заостренность, и некоторую растерянность перед новшествами. Этому способствовало и то, что уже в предшествующие правлению Эхнатона годы определенный рост реалистических поисков (разумеется, в общих рамках старых канонов) наблюдался и в Фивах, откуда были переведены в Ахетатон скульпторы и живописцы.
В итоге появились прекрасные рельефы более поздних гробниц и замечательные скульптуры. Чтобы правильность такой характеристики искусства Ахетатона была окончательно убедительной, очень важно проследить, как шло это развитие в самые последние годы существования города и после его оставления. Для этого нужны точные атрибуции всех основных памятников, созданных в Ахетатоне. Однако иногда исследователи определяют отдельные произведения неправильно только потому, что они упускают из вида критерии, соблюдение которых обязательно. Необходимо всегда иметь в виду, во-первых, возрастные особенности изображаемых лиц, во-вторых, тот факт, что портретные черты Эхнатона и членов его семьи, несомненно, твердо определялись на выработанных ведущими мастерами моделях и были известны всем скульпторам как нечто обязательное для воспроизведения; в-третьих, следует обязательно учитывать конкретные исторические события, происходившие в этот период, а также и возраст того или иного лица в момент отъезда из Ахетатона.
Забывая эти критерии, некоторые исследователи выдвигают непродуманные атрибуции, запутывая и так достаточно сложный вопрос. Например, отдельные египтологи предлагают считать песчаниковую головку Нефертити портретом не самой царицы, а одной из ее дочерей! При этом не принимается во внимание ни отсутствие сходства между этой головкой и портретами царевен, ни возраст изображенной молодой женщины. А между тем эта головка явно отличается как от портретов старших царевен с их длинными лицами, иными очертаниями губ, иным профилем, особенно линиями подбородка, так и от портретов третьей дочери, Анхесенпаатон, один рот которой настолько своеобразен, что признать песчаниковую головку портретом этой царевны тоже никак нельзя. Решающее доказательство неправильности такого определения заключается в том, что Анхесенпаатон покинула Ахетатон еще девочкой лет одиннадцати-двенадцати, тогда как оригиналом песчаниковой головки была молодая женщина. Такие поверхностные гипотезы, возможно, возникают вследствие незаконченности этого памятника, однако сравнение его с головой царицы из серого гранита, найденной в той же мастерской Тутмоса, показывает абсолютную близость обоих произведений, а голова из серого гранита всеми безоговорочно признается портретом Нефертити. Совершенно очевидно, что у нас нет никаких данных для того, чтобы не видеть в песчаниковой головке царицы портрет Нефертити в ее молодые годы.
Прежде чем мы попытаемся определить, кого именно изображают некоторые скульптуры цариц и царевен, необходимо сказать несколько слов о семье Эхнатона.