Однако значение мемфисской легенды не в этом: исключительно важна огромная разница в самом процессе мироздания в гелиопольском и мемфисском сказаниях. В то время как в первом бог-творец зачинает первую пару богов, проглатывая свое семя, извергнутое им в собственный рот, и затем рождает эту пару богов, выплевывая их изо рта, в мемфисской легенде бог творит «сердцем и языком», то есть мыслью и словом: «Оно [сердце] — это то, что дает выходить знанию всякому, и язык — это то, что повторяет задуманное сердцем». Таким образом, бог-творец создает богов и всю вселенную путем изречения своей мысли.
Это существеннейшее принципиальное различие двух сказаний, появившееся в результате разных мировосприятий двух отдаленных друг от друга не только по времени, но и по общественному развитию и по типу мышления стадий египетского общества. Своеобразно это подчеркивает и сам текст мемфисской легенды, указывая, что «Девятка богов» Птаха является «зубами и губами в этих устах, называвших имена всех вещей», в то время как «возникла Девятка богов Атума при помощи семени его и пальцев его».
Так же мыслью и словом творит Птах богов, города, искусства, жизнь для праведных и смерть для грешных: «И дана была жизнь миролюбивому, и дана была смерть преступнику, и были созданы работы всякие и искусства всякие, труды рук, хождение ног, движение членов всех согласно этому приказанию, задуманному сердцем и выраженному языком и творящему назначение всех вещей… Родил он богов, создал он города, основал он номы, поставил он богов в храмы их, учредил он жертвы, основал он их храмы, создал он их тела по желанию их сердец. И вошли боги в свои тела из всякого дерева, из всякого камня. Из всякой глины…»
Миф о боге-творце, возникший уже на почве классового Египта, не позволяет этому творцу ограничиться рождением богов и созданием природы, а заставляет создавать области и города, основывать храмы и даже организовывать все местные культы вплоть до определения положенных каждому богу жертв и обеспечения богов статуями из избранных ими материалов. Перед нами картина сотворения мира, разительно отличающаяся от всех предшествующих и ясно указывающая на то, что породившее ее религиозное мышление было уже совершенно иным, сложившимся в новых, отличных от прежних, общественных условиях.
Эти новые общественные условия отразились не только во вновь появившихся сказаниях, но и на ряде уже известных нам легенд, возникновение которых относится к более ранним периодам и которые теперь подверглись существенным изменениям. Основное действующее лицо и мифов, и гимнов, повествующих о сотворении мира, — теперь бог-творец, явно принимающий облик фараона и наделенный всеми атрибутами царской власти.
Это уже не прежний племенной бог, подобный древнему Гебу, так и вошедшему в египетский пантеон с архаическим родовым титулом «владыки богов». Творцом мира в религиозных гимнах Среднего и особенно Нового царства выступает бог-фараон, и не важно, кто это — Амон-Ра, Птах или Хнум, он равно облечен всеми чертами фараонов Египта.
Так, знаменитый «Большой гимн» Амону, сохраняя представление о том, что бог-творец — это «отец отцов и богов всех, поднявший небо и утвердивший землю», что он — «образ единственный, создавший все сущее», и что «вышли люди из глаз его, стали боги из уст его», одновременно очень четко показывает, что он — это «царь, жизнь, здоровье, сила, глава всех богов».
Изображение Амона на рельефе в Карнаке. XV век до н. э.
Имя этого бога заключается в царский картуш, и гимн, восхваляя его как творца всего мира, величает его в то же время всеми титулами фараонов и подробно перечисляет все короны и жезлы, которыми он, царь богов, владеет: