Выбрать главу

Точно так же, как и в «Большом гимне», творец мира наделен всеми чертами земного владыки Египта и в «Лейденском гимне» Амону, где последний поставлен в центр древнейших мифов о сотворении мира, причем здесь соединены воедино несколько различных версий древних космогоний. Подобно фараону, Амон-Ра объявляется теперь грозным владыкой мира:

Область всякая под ужасом твоим… Имя твое высоко, могуче и сильно… Его — земля южная так же, как и северная, Схватил он их, единственный в силе своей…

Но этого мало: Амон не только облечен всеми царскими инсигниями и владеет всеми землями, над которыми простирается власть фараона Египта, но и Его — список каждый с перечнем земель,

Начало веревки вплоть до конца ее… Его — «царский локоть», который обмеряет камни…

то есть он, как и фараон, владеет кадастровыми списками, основой фиска, и даже «веревкой» — неизменным орудием обмера земли.

В целях закрепления и усиленного распространения догмата о божественном происхождении царской власти бог — творец мира объявляется отцом фараона по плоти, и в религиозной литературе Египта образ бога-творца все теснее и теснее переплетается с чертами фараона. В коронационных и победных гимнах фараонов и в гимнах богам-демиургам мы находим одни и те же постоянные эпитеты, одни и те же основные сравнения — со львом, быком и соколом; по сути, в них прославляется единый образ фараона-бога и бога-фараона как всемогущего владыки и милостивого господина и защитника. Одни и те же три основных момента подчеркиваются при воспевании и бога-творца, и фараона: и тот, и другой изображаются, во-первых, наводящими на врагов смертный ужас всесильными завоевателями, во-вторых, властителями мира и, в-третьих, заботливыми правителями, под управлением которых процветают люди.

Одновременно внушается представление о том, что бог-творец особо и неизменно покровительствует и всячески поддерживает своего возлюбленного сына и избранника фараона; не случайно автор поэмы о «Битве при Кадеше» заставляет Рамсеса II[23], взывающего с берегов далекого Оронта о помощи к Амону-Pa, просить о помощи в следующих выражениях:

Что же будет теперь, отец мой Амон? Иль не вспомнит отец о сыне своем? Творил ли я что помимо тебя? И ходил, и стоял я по воле твоей… Иль не строил я тебе много памятников, Не дал я в храмы твои моих пленников? Я построил тебе храмы долгих лет, Дал имущество мое тебе в собственность… Посылал я в моря корабли для тебя, Да доставят тебе приношения стран…

Таким образом, все действия фараона как бы освящаются авторитетом бога-творца, ибо провозглашается, что все поступки фараона совершаются согласно воле его отца, бога, старейшего и сильнейшего из всех богов, создателя и самих богов, и всей вселенной.

Широко известные древние легенды неизменно повторяются в религиозных гимнах, и посреди строф, то восхваляющих Амона-Ра как творца богов, людей, животных и растений, то воспевающих его постоянную борьбу и неизменную победу над извечным его врагом — чудовищным змеем, находим мы строфы, полные пламенной проповеди культа Амона и пропаганды его святыни — храма в Карнаке:

Отражающий зло, отгоняющий болезни… Отверзающий очи, отвращающий беды… Спасающий любимого, даже если он в преисподней… Слышащий вопли взывающего к нему, Мгновенно приходящий издалека к зовущему его, Он удлиняет жизнь и сокращает ее… Амон — это водяное заклятье, когда имя его на воде: Бессилен крокодил, когда звучит его имя… И сильнее один именем его, чем сотни тысяч…

В «Битве при Кадеше» Рамсес II почти в тех же словах говорит о могуществе Амона:

Я зову, ибо вижу, что лучше Амон, Чем миллионы пехоты, чем сотни тысяч конных, Чем десятки тысяч братьев и детей, Даже если встанут они единодушно…

При этом с той же целью возвысить значение того или иного местного бога-творца продолжают усиленно подчеркивать исконность его бытия по сравнению с остальными богами. Иногда говорится, что остальные боги — это его проявления, иногда каждый член его тела объявляется тем или иным богом.

вернуться

23

Рамсес II — фараон из XIX династии, правивший приблизительно в 1279–1213 годах до н. э.