Я надеялась, что письма не будет, но оно пришло. Страх мой долго не проходил. Когда Анита присылала посылки с игрушками для внучки, ручками и календарями, все вещи в них были распакованы и перевернуты. И это долго не давало мне покоя, хотя уже была перестройка. Много позже она приедет в гости, и я буду показывать ей город и окрестности, а она снимать фильм, а в начале сомнения терзали мою советскую душу.
Сказать, что знакомство с капиталистическим миром привело нас в состояние глубокого потрясения – ничего не сказать. Для меня круиз и начался удивительно. Моя соседка по каюте, Фирдавес Харисовна Хакимова, познакомилась со мной на инструктаже. Выяснилось, что у нее есть медицинские проблемы. До Питера, откуда начинался круиз, мы должны были добираться поездом. Накануне Ф.Х. позвонила мне и сообщила, что у нее началось желудочное кровотечение (не в первый раз). Что прикажете делать? Такая путевка может быть единственной в жизни. Но ехать буквально за тридевять земель для той же жизни смертельно опасно. И я даю санкцию на поездку в надежде, что если будет ухудшение, снимем с поезда в крупном городе или в Питере. Представьте, что повторения не было за все время поездки. После этого пусть кто-нибудь скажет, что душевный настрой не влияет на ход язвенной болезни. А еще вера во врачебный авторитет. Ведь пациентка искренне считала, что я смогу в море голыми руками остановить ей кровотечение! В Ленинграде мы успели еще походить по Александро-Невской лавре, уселись на паром «река-море» – «Маяковский» – и покатили по «европам».
Первой страной на нашем пути была Дания. Пора было начинать удивляться. Надо отдать справедливость, в поездке показали нам все, что было в проспекте, за исключением музея Торвальдсена, где забастовали служащие, и Ватерлоо, по поводу которого начальник круиза по фамилии Нехай сообщил, что там одно поле и смотреть там нечего. Без комментариев. В Копенгагене мы с интересом проехали по городу, посмотрели на дом Андерсена, дом Анны Франк, парк Тиволи и примерились к магазинам. Чтобы мы не носились по маркетам, на борту была валютная лавка, где все отоварились двухкассетниками «Юнисеф», которые оправдали стоимость поездки в простых каютах. А у меня он «пашет» и сейчас. И кормили нас на убой, для снижения интереса к продтоварам у буржуев. Поменяли нам на всю поездку по 6 странам 50 рублей, что в то время равнялось 80 долларам. Так что других приобретений сделать было нельзя. В шок мы впадали, когда видели прилавки с мясными продуктами, рассортированными по небольшим кусочкам, а особенно в колбасных отделах. В Перми прилавки были пустыми, и мясо в магазине до сих пор вызывает у меня недоумение, не говоря уже о колониальных, товарах. Изумление вызывали и загородные дома вдоль шоссе. Они были небольших размеров, стилизованные под самые различные эпохи и вкусы, начиная от средневековых замков и до крытых соломой хижин, самых дорогих из-за их пожароопасности. Скромные придомовые участки тоже поражали наше воображение разнообразием. Настроили мы фотоаппараты, да не тут-то было! Автобус шпарил по идеальной дороге со скоростью за 150км. Нашими «Зенитами» снять было невозможно. Автоматы были еще великой редкостью. А еще поражали воображение изумительной красоты цветы вдоль всех шоссейных дорог.