Царское село и Павловск оцеплены полностью, в городах введен строгий контрольно — пропускной режим.
Мною введены в Царское Село и Павловск 1‑я и 2‑я гвардейские дивизии Его Величества Императорской ЧВК, а также дополнительно 20 тыс. казаков и четыре полка полиции.
Особые меры безопасности введены на Заречной стороне Павловска, где планируется разместить иностранных гостей.
В связи с этим ряд вопросов, Ваше Величество:
1. Я так и не получил карту вашего сегодняшнего маршрута. Будете ли вы посещать места за пределами Дворца или Родовой рощи, где пройдут похороны?
2. Павловский вокзал — телепорт и аэродром взяты под контроль рыцарями Мальтийского Ордена ЛЁДОВА, которые моих указаний не выполняют. Уже имели место провокации — рыцари ЛЁДОВА расстреляли двух казаков возле вокзала.
Могу ли я применить силу, если действия Мальтийского Ордена будут препятствовать нормальному ходу мероприятий?
3. Мне стало известно, что ряд князей Императорской крови собираются на похоронах устроить фронду и оскорбить Османского султана, с целью разрушить мир между нашими державами.
Возможно, имеет смысл Его Величество Османского султана от других гостей отделить?
4. Что предпринять в случае появления на похоронах Чудовища?
Ответа ожидаю немедленно!
Верховный командующий Его Величества Императорской ЧВК, Конунг клана Багатур — Булановых, Великий Князь Императорской Крови, бригадный генерал
БАГАТУР-БУЛАНОВ Владислав»
ОТВЕТ:
«Владислав Владимирович!
1. Государь перед вами о своих планах отчитываться не обязан.
2. На провокации ЛЁДОВА ни в коем случае не отвечать!
3. По поводу Османского султана никаких особых мер не требуется.
4. Чудовищу не препятствовать. Вопрос на контроле.
Личный Секретарь Его Величества, Великая Княжна ЖАРОСВЕТОВА»
Я проснулся на скамейке.
На скамейке в Императорском парке, а не в сквере возле переулка. В сквере спать было нереально, там уже вовсю восстанавливали памятник Пушкину, а еще раскуроченный забор и клумбы.
Холопы и рабочие спешили привести город в идеальное состояние, на сегодня были запланированы похороны усопшего Императора, так что через Царское село должно было проехать много знати, в том числе иностранной.
Проснулся я от того, что Царь в моей голове начала громко негодовать:
— Когда уже? Когда? Мне начинает это надоедать!
— Привет, давно не виделись, — сказал я Царю, — Что «когда»? Что тебе начинает надоедать?
— Вот это всё, — объяснил Царь, — Я отправился в этот мир, чтобы занять престол. А мы вместо этого сидим в теле какого — то барчука — нищеброда. Доколе?
— Так это ты отвечал за попаданство, — напомнил я, — Это ты накосячил и засунул нас в тело Нагибина, вместо наследника престола. А Нагибину сейчас не до престолов, если ты не заметил. Тут живым бы остаться.
— Нагибину до престолов, — загробным и жутким голосом пробормотал Царь в моей голове, — Сегодня. Я чувствую, что сегодня мы приблизимся к трону. Я чую Царскую кровь, она идёт к нам! Много царской крови, очень сильной.
— Твоими бы устами, да мёд пить, — ответил я Царю, — Ладно, глянем, чё будет сегодня. Мне в любом случае пора в Лицей. Первый учебный день в новой школе, как — никак. Нехорошо будет опоздать.
Опаздывать действительно не хотелось.
На часах было полвосьмого утра, занятия начинались в девять, но мне еще предстояло пройти кучу положенной бюрократии.
Так что я направился прямиком в Лицей, попытавшись прогнать из головы мрачные мысли о том, что я должен жадному князю Глубине миллион рублей. В принципе, у меня и так было немало долгов, но столь крупные суммы на меня тут еще не вешали.
Как и велел мне Глубина, в Лицее я направился прямиком к завхозу.
Я полагал, что завхозом окажется какой — нибудь злой старый дед, как это было в Хогвартсе, или на крайняк, бывший прапор, как это было в родной школе в моём мире. Но завхозом тут оказалась довольно миловидная и пухлая барышня.
Барышня прежде всего сняла с меня мерку, и слуга — холоп принёс мне униформу лицеиста — черный однобортный мундир с серебряными пуговицами, белую сорочку, черные штаны и черные сапоги с кованой подошвой.