Выбрать главу

Масонский магический символизм — дело тонкое.

— Но главный символ консервативного масонства — корона, — произнесла Головина, а потом взяла с полурассыпавшегося шкафа бумажную корону и положила на коробку.

Корона явно была артефактом того же школьного театра. Как и маска Отрепьева, которую я спёр отсюда же.

Интересно. Значит, Головину, как и меня, что-то привело в это помещение и заставило здесь копаться среди хлама. Только я искал маски, а Головина — реквизит для масонского ритуала.

— Либеральные масоны используют в качестве своего символа сокола Рюрика, а мы корону, — продолжила баронесса.

— Между прочим, мы могли бы использовать корону, которую мы спёрли у мёртвого Чудовища, — заметил эфиоп, — А не это убожество из папье-маше.

— Важен символ, а не цацки, — снова осадила парня Головина.

— Согласен, — я неожиданно решил поддержать баронессу, — Тем более что корона Чудовища — для того, чтобы продать её и зашибить тонны бабла, а не для ритуалов. Надо разделять деньги и магию, я полагаю.

— Ну и священные инструменты, — закончила Головина объяснения, указав на разложенные на занавесе корешок, карту и кусторез, — В масонстве есть сотни разных инструментов, каждый из которых символизирует что-то своё. Я выбрала эти, так как их было проще всего достать.

Садовые ножницы означают власть над собственной магией. Магократ контролирует и подавляет свою магию, чтобы та не поглотила его, подобно тому, как садовник подстригает кусты.

Карта символизирует метафизический путь к истине и масонский устав.

А корешок — сущность истины, то, из чего она растёт. Все эти предметы связаны со средневековыми гильдиями лесников, потому что именно от них происходят масоны-магократы, именно у лесников мы позаимствовали символику.

Теперь я на самом деле многое понимал. Мне вспомнился бой возле магазинчика голландца и потом рубилово у памятника Пушкину.

Мудаки из бригады Огневича действительно таскали с собой нарисованную корону, а еще пилы и топоры. Раньше я полагал, что всё это они делали тупо, потому что были больными ублюдками. Но теперь я понимал, что это было частью их масонских ритуалов.

Мне почему-то стало мерзко. Быть масоном, как Огневич и его кореша-мажоры, мне совсем не хотелось. С другой стороны, я рассудил, что масону необязательно становиться отморозком, как Огневичи и прочие Асюши Псобчаковы.

Наверняка можно быть и масоном, и ровным пацаном одновременно. По крайней мере, я твёрдо знал, что отморозком не стану. Такое дерьмо вообще не по мне.

— Мне нужны трое, — потребовала тем временем Головина, — Возьмите каждый по инструменту.

Мне было лень, но принцесса вышла вперёд и взяла кустрорез. Эфиоп поднял с занавеса на полу карту.

— Корешок хрена пусть берёт Корень-Зрищин, — посоветовал я, — У него как раз такой же корень нарисован на клановом гербе. Возможно это усилит мощь ритуала!

Предложение было откровенно дебильным и бессмысленным, но Корень-Зрищин послушно взял корешок.

Этот парень последние полчаса был странно молчалив, видимо, всё еще пребывал в шоке от смерти отца и своего социального падения из князи в грязи.

Я вспомнил, что Корень-Зрищина сегодня и правда должны были принять в ложу, только в элитную ложу Огневича, а не в нашу худородную ложу с бумажными коронами и портретами Михаила.

Мда.

Наверное, Корень-Зрищин не так представлял себе сегодняшний ритуал посвящения в масоны. Даже жаль парня, самую капельку.

— И что нам с этим делать? — спросил негр, державший в руках карту, видимо, парка вокруг Лицея.

— Ничего, — ответила Головина, — Просто держите. Этого достаточно. И заткнитесь все. Я начинаю. Сейчас я повторю путь Рюрика в поисках Перводрева.

Головина, стуча каблучками, подошла к занавесу, расстеленному на полу, и ступила на него. Потом повернула к коробке, а потом к сирени в кадке. Коснувшись сирени, баронесса провозгласила:

— Омытые царской кровью, мы хотим посадить корень новой ложи в почву магии! Per voluntatem primae arboris revelatur! Per voluntatem primae arboris revelatur! Per voluntatem primae arboris revelatur!

Трижды повторенная Головиной фраза на латыни мне понравилась еще меньше всего остального.

Этот же долбаный «арборис ревелатур» был написан кровью на стене в комнате, где убили моих родителей. Точнее, родителей барчука Нагибина, но я уже привык считать их своими, хоть и не знал их при жизни. А еще аббревиатура этой же фразы украшала масонский балахон Огневича.

Что же касается «пути Рюрика», которым шла Головина, то занял он шага четыре.

Я хотел было съязвить что-нибудь по этому поводу, но в этот момент ощутил присутствие в помещении нечта постороннего.

Здесь как будто стало холоднее. На миг я даже услышал странный шорох — как будто шум ветра в ветвях или морской прибой.

У меня мурашки побежали по коже, я испытал какой-то странный неотмирный восторг, смешанный со страхом и благоговением. Взглянув на лица товарищей, я понял, что они ощущают тоже самое.

Магия была здесь! В кладовке школьного театра разворачивалась натуральная мистерия.

— Теперь вторая стадия основания, — сообщила Головина, глаза за стеклами очков девушки будто подернулись дымкой, судя по всему, на неё ритуал влиял даже больше, чем на остальных, — Мы только что символически повторили, как Рюрик нашёл Перводрево. Теперь же нам нужно повторить второе важнейшее событие в истории магии.

Его маги ждали тысячу лет, поскольку оно было предсказано. И оно случилось. Десять лет назад, в 2012 году. Но сущности этого события никто не знает. Оно скрыто и составляет масонскую Тайну, которую раскрывают лишь высшим градусам.

Так что это событие нам придётся разыгрывать вслепую, ведь его сущности мы не знаем. Я знаю только, как ритуально повторить его, этому меня научил отец.