Дальше началось нечто совсем уже странное. На золотую магию Багатур-Булановых это похоже не было, да и вообще не было похоже ни на что, что я испытывал раньше.
Мой разум оставался совершенно ясным, я все понимал и сознавал. Но понимая и сознавая я, тем не менее, подошел к Малому и пробил тому кулаком в лицо.
Я ударил Малого, хотя делать этого совсем не хотел и не собирался. Царь каким-то образом просто отключил мою собственную волю, заменив собственной.
Малой упал на пол, но тут же перекатился, схватил какую-то громадную пустую колбу алхимика и попытался ударить меня ей.
Но подоспевший мне на помощь Шаманов провел подсечку и повалил Малого обратно на пол.
Мои глаза поймали взгляд Шаманова, и я осознал, что эскимос находится под контролем той же магии, что и я.
— Прекрати это! — закричал я.
— Молчать, — лениво приказал Царь.
И я действительно потерял способность говорить. Я ощущал какое-то странное неотмирное спокойствие. Если бы я пришел в ярость — я наверное мог бы сбросить непонятное заклинание Царя, но проблема была в том, что мне даже злиться сейчас не хотелось.
Я ударил Малого ногой в лицо, а Шаманов вырубил Императора быстрым ударом в висок. Малой обмяк и больше не шевелился.
Колба вывалилась из рук Императора и разбилась.
Шаманов оторвал Малому искусственный палец и бросил его Царю, как тот и просил.
— Спасибо, — ухмыльнулся Царь.
— Хватит! — в отчаянии закричал Симон, — Вы сейчас мою лабораторию разнесете!
По помещению снова пролетела та же едва ощутимая волна непонятной магии. Я догадался, что Царь теперь пытается законтроллить Симона.
— Ну-ка, приведи его в чувство, — приказал Царь алхимику, указав на Малого на полу, — Он слишком рано вырубился. Так неинтересно.
Но Симон не двинулся с места. Царь нахмурился.
— На меня это не действует, — холодно сообщил Симон.
— Эм… — Царь растерялся.
Этого мгновения растерянности Симону хватило, чтобы схватить с полки шкафа какую-то деревянную торбу.
Симон поднял торбу высоко над головой, а потом сообшил:
— Вот это концентрат семенников лешего. Он взрывоопасен. Для меня моя лаборатория — это всё. Так что клянусь, что если вы разобьете еще хоть одну колбу — я брошу эту торбу об пол, и тогда весь дом взлетит на воздух. Убирайтесь отсюда! Мне плевать на ваши разборки, но курочить мою лабораторию я вам не дам.
Царь на секунду помрачнел, но потом вдруг рассмеялся:
— А ты, парень, не промах…
Далее Царь произнес нечто на неизвестном мне языке. Судя по всему, на идише.
Симон коротко ответил на том же самом языке, все еще держа торбу над головой.
— Ладно, — вздохнул Царь, — Алхимик прав. Давайте, тащите этого Малого наверх.
Царь распахнул люк над головой, мы с Шамановым забросили Малого наверх, а потом и сами вылезли из подземелья в магазинчик.
Царь вылезать не стал, вместо этого он просто медленно и вертикально взлетел вверх, паря в потоках своей невидимой ауры. Царь приземлился босыми ногами на грязный пол книжной лавки и первым делом захлопнул за собой люк, а потом придавил люк одним из пустых шкафов.
— Алхимик пусть там и сидит, со своими семенниками лешего, — весело сообщил Царь.
— Что вы с ним сделали? — заорала Кровопийцина, с ужасом глянув на валявшегося в отключке Малого.
Вампирша хищно оскалилась и бросилась на нас. Аленка выхватила из сумочки пистолет.
Ну все.
Похоже, сейчас начнется какая-то дичь, вероятно с человеческими жертвами. Я подумал, что давать Царю отдельное тело было все же не лучшей идеей.
Я попытался найти в себе хоть какую-то волю для сопротивления, но воли не было. Как будто мне её просто отключили.
— Забудьте про вашего Малого, — деловито распорядился Царь, — Теперь вы все служите мне. Мне одному!
По книжному магазинчику метнулась темная волна магии Царя, заполнив его полностью.
Вампирша на миг остановилась, но только на миг. Потом кроваво-алая аура Кровопийциной разгорелась еще ярче.
Аленка выстрелила в вампиршу, но не попала.
Малой открыл глаза.
Кровопийцина бросилась на Шаманова и повалила того на пол.
Взвешин уже бежал на помощь своей соратнице, принцесса в ужасе замерла.
Все явно шло не по плану Царя, судя по всему, под его контролем все еще оставались только мы с Шамановым. Вот блин. Интересно, за что нам такая хрень.
— Дерьмо, — выругался Царь, — Подчиняйтесь, сволочи!
Он еще раз кастанул свое странное заклинание, но результат был тем же самым.
Кровопийцина оседлала упавшего Шаманова, а потом склонилась к нему, как будто хотела поцеловать, но вместо поцелуя разорвала эскимосу зубами горло.