— Кого, блин? — я отхлебнул кофе.
— Госпитальеров. Проще говоря, Мальтийского Ордена, — пояснил Акалу.
— Погоди-ка. Мальтийский Орден, насколько я понял, полностью разогнан и запрещен самозванцем на троне…
— Так и есть, — кивнул Шаманов, — Но зарубежные счета-то у них остались. И мой дядя все это раскопал, по своей международной линии. Все имущество Ордена в России на самом деле конфисковано самозванцем, но вот их эфиопские счета ни наш Царь, ни эфиопский Император не трогали.
— Это довольно странно… — вынужден был констатировать я, — Россия и Эфиопия вроде же друзья.
— Так были друзьями, Нагибин, были, — торопливо доложил Шаманов, — Пока не началось восстание Инков. Негус поддержал Францию, а наш Император отмалчивается. Ты магограмм что ли не читаешь? Для Эфиопии критически важно, чтобы у Инков не появилось собственного производства трикоинов, ведь тогда у эфиопов возникнет мощный конкурент. А им такое нахрен не нужно.
Так что Негус вероятно решил наказать нашего Павла за его мутную позицию, и никакое имущество Ордена ему отдавать не стал. Кроме того, в Эфиопии другое законодательство. Там Император вообще не имеет права трогать никакие счета, кроме своих и государственных, его за такое местные магократы сразу свергнут. Прецеденты уже были.
Так что Амаре проще послать русского Императора, чем свои собственные законы. А еще в Эфиопии до сих пор есть рыцари Мальтийского Ордена, они наверняка давят на Негуса…
— Ладно, хватит меня грузить, Шаманов, — я махнул рукой, останавливая рассказ Акалу, — Давай короче. Аленка связана с Мальтийским Орденом? Она типа рыцарь или что?
— Ну… — Шаманов замялся, — Если честно, не знаю. И никто не знает. Собственно, не факт, что вот этот фонд до сих принадлежит Ордену. Возможно, что его у Ордена отжали после того, как самозванец разогнал мальтийцев.
— Кто отжал?
Шаманов дернул плечами и выразительно мотнул головой.
— Не густо информации, если честно… — вздохнул я, — Да и непонятно, что мешало Аленке дать мне реквизиты свежего и чистого счета. Так что это все очень странно. Разве что…
— Разве что Аленка выбивает у тебя бабло не для себя лично, а для какого-то своего начальства, — продолжил мою фразу Шаманов.
— Да, — я кивнул, — Тоже об этом подумал. Но ты там вроде что-то нес про запретные темы, куда лучше не лезть…
— Так к самому интересному я еще не перешел, — хмыкнул Акалу, — В общем, про нынешнее состояние фонда и его счетов мой дядя ничего не знает. Зато ему удалось за взятку получить полезную информацию о прошлом этого фонда у главы Гренландской Охранки князя Шаманова…
— Это тоже твой родич?
— Ну был когда-то, — признался Шаманов, — Лет пятьсот назад, но наши линии давно разошлись. Ты же помнишь, что в Гренландии все магократы носят одну и ту же фамилию — Шамановы?
— Это я помню. А почему он князь-то? Ты же вроде нетитулованный…
— Спасибо, что напомнил, Нагибин, — помрачнел Шаманов, — Ты как всегда тактичен. Да, я нетитулованный. А этот ублюдок Шаманов, про которого я толкую — титулован по самые яйца. Думаешь, ему просто так дали должность главы Гренландской Охранки? Нет, конечно. Его клан просто первым присягнул России, когда Петр Первый захватил Данию, колонией которой тогда и была Гренландия. Вот за это клану Эйстрибигдских шаманов и дали княжеский титул…
— Ясно. Давай ближе к делу.
— В общем, этот Шаманов показал моему дяде один интересный документ. Копировать этот документ он дяде запретил, так что могу только пересказать, что там было. А был там список имущества фонда «УСПЕХ». Счета и недвижимость. И счетов, по словам, дяди у этого фонда было несколько сотен, и там ходили огромные суммы, все по линии Министерства Здравоохранения или Мальтийского Ордена, которому и принадлежал фонд. Короче говоря…
— Короче говоря, отмывание бабла, — кивнул я, — Ну или попытка скрыть потоки бабла от Охранки, а может даже и от Императора. И никакой помощью больным детям этот фонд на самом деле не занимался, так?
— Совершенно точно не занимался, — подтвердил Акалу, — Собственно, из недвижимости у фонда есть только три объекта — офис в Эфиопии, кусок земли на Мальте и кусок земли в Петербургской губернии. И вот тут начинается уже самое интересное…
Шаманов сделал театральную паузу, сжевал один из моих хлебцев с лососем и хлебнул кофе.
Я же глянул на улицу сквозь стеклянную стену ресторана, а еще бросил взгляд на часы.
На часах было без десяти двенадцать, а на улице все тихо. В кустах за дорогой, по которой и можно было подъехать к ресторану, блевал какой-то пьяный лицеист, но ни Малого, ни вызванных мною сюда АРИСТО пока заметно не было.
— Ну не томи, Шаманов, — потребовал я.
— В общем, я осмотрел недвижимость фонда, — улыбнулся Шаманов, — Все три его объекта!
— Че, прям сгонял на Мальту и в Эфиопию?
— Нет, конечно. Как я мог туда сгонять, если за пределы Сердце-Руси телепортироваться даже Кабаневичи не умеют? Да ты мне, помнится, и запретил использовать Кабаневичей для установления личности Аленки…
— Да, — подтвердил я, — Герцог со мной информацией по Аленке не делится, только кормит каким-то загадочными фразами и древними пророчествами. Так что и я с ним информацией тоже не поделюсь. Так как тебе удалось осмотреть объекты фонда?
— Не просто осмотреть! — гордо заявил Шаманов, — Даже сфотографировать. Я это сделал, конечно, не лично. Просто попросил местных помочь мне через магограмм, за отдельную плату, естественно. Так что вот например фотография офиса фонда в Аддис-Абебе…
Шаманов продемонстрировал мне экран своего смартфона, на экране было белоснежное здание, возле которого росла чахлая пальма.
Здание украшали многочисленные вывески, я хмыкнул:
— Я не силен в амхарском, Акалу. Но насколько я вижу, тут на первом этаже какая-то шаверма, а рядом с ней вообще магазин кондиционеров. Не слишком подходящее место для фонда могучего и зловещего Мальтийского Ордена…
— Все так, — кивнул Шаманов, — Собственно, вывеску фонда можешь не искать, её на этом фото нет. Потому что её и на здании нет. Но по моей просьбе помогавший мне эфиопский монах даже вошел внутрь здания. И там он выяснил, что фонду принадлежит ровно одна комнатка, на втором этаже. Арендована она на десять лет вперед, деньги за неё уплачены. Вот только…
— Она всегда закрыта и в неё никто не заходил уже года два? — догадался я.
— А вот и нет, — хохотнул Шаманов, — В неё вообще никто никогда не заходил. Она просто стоит закрытая и пустая.
— Понятно. Значит, фейковый офис несуществующей конторы. Это даже не фирма-однодневка, это просто несуществующая в реальности фирма. Интересно. Ты отлично потрудился, Акалу. Не знаю, что нам это дает, но мы определенно что-то раскопали.
Я снова глянул на часы — была без минуты полночь.
Лицеист в кустах закончил блевать и ушел на лавку к своим товарищам, по привокзальной площади все также продолжали гонять двое стритрейсеров, у памятника Императору все также торчали казаки, а в шаверме возле вокзала продолжалось заседание турок с кальянами.
Вот только Малого не было, как не было и вызванных мною людей. Я уже начинал нервничать.
— «Уж полночь близится, а Германа все нет» — процитировал я Александра Сергеевича Пушкина, — Точнее говоря, Малого нет. Погано.
— А если он вообще не придет? — тоже забеспокоился Шаманов.
— Тогда у меня будут серьезные проблемы. Думаю, что меня взъебут разом Внутрянов, Аленка и Кабаневич… Хотя погоди-ка…
Черный тонированный внедорожник появился на площади и неспешно проехал к ресторану. Внедорожник парканулся чуть дальше моей бехи, стоявшей у самого входа в «Ному».
Двери не открылись, из внедорожника так никто и не вышел, зато авто издавало громкие басы — там долбил какой-то эмбиент, сопровождавшийся речитативом на неизвестном языке.
— Это кто? — перепугался Шаманов.
— О, это мои друзья, Акалу. Они, помнится, возили меня на этой машине с сестрой в морг. Это финны-бугровщики. Люди Аленки. На самом деле серьезные ребята, умеют давить магию. Так что я бойцам Внутрянова и Кабаневича не завидую, да и Малому тоже.