— А что означает этот знак? А что этот? Почему эта дорога «главная», а эта «второстепенная»? — посыпались на нас с Валерой вопросы с заднего сидения от отнёсшейся очень серьёзно к изучению правил дорожного движения Жени.
Пока Останин отвечал, я наслаждался управлением немецким «уазиком» на Челябинском тракте.
— Лёха, не гони! — Валера периодически поглядывал на спидометр. — Видишь впереди «семьдесят»? Сбавь скорость. — что я послушно и делал.
Хоть мы и ехали, соблюдая скоростной режим, а встречные машины «моргали» фарами, от остановки сотрудниками ДПС это нас не уберегло.
— Сиди. — сказал мне Валера. — Я сам разберусь. — он вышел из «гелика». — не было его не больше тридцати секунд. — Поехали. — скомандовал он, вернувшись.
— Валер, а с правами такую же ксиву на день рождения подаришь? Или мне лучше в службе безопасности Президента попросить? У них статус явно круче вашего! — ухмыльнулся я.
Останин сделал страшное лицо и покосился глазами на заднее сидение, где сидела Женя.
— У тебя и без удостоверения всё в жизни хорошо! — наконец ответил он. — Одно место не слипнется?
— Если что, на удостоверение дружинника я не согласен! — продолжал я глумиться. — Это ниже моего достоинства!
Женя же, как я и предполагал, из нашего разговора ничего не поняла, слишком далека она была от этих «мужских» игрушек. На ксивы, удостоверения и службы безопасности каких-то президентов ей было откровенно наплевать.
За тот месяц, что мы не были в Сысерти, директором профилактория, Евгением Петровичем, была проделана большая работа — дорога радовала свежим, ровным асфальтом, забор и ворота сверкали свежей краской, стоянку расширили, покрыли асфальтом и нанесли разметку на два десятка машин. Сосновый лес стал ещё чище и аккуратнее.
— Какая красота! А запах! — заулыбалась Женя, когда вылезла из машины.
— Вещи не забудь. — напомнил я ей.
— Ах, да… — она достала из «гелика» сумку с нашими купальными принадлежностями.
Дав Жене возможность походить по дорожкам, посидеть на скамейках и повосторгаться белками, которые совершенно её не боялись, мы направились к крыльцу главного здания, где нас уже ждал Евгений Петрович.
— Прошу! — пригласил он нас внутрь, после того как мы поздоровались и представили ему Женю.
С нашего прошлого посещения практически ничего не изменилось, за исключением наличия охраны из сотрудников Валериного ЧОПа, пары горничных, поддерживающих чистоту в номерах, и уже работающей кухни. Со слов директора выходило, что на следующей неделе заедет весь остальной персонал, и профилакторий будет готов к открытию. Представил он нам и администратора нашего оздоровительного комплекса — Зою Ивановну, обаятельную, очень симпатичную и улыбчивую женщину за сорок, с фигурой молодой девчонки.
Женя пришла в полный восторг от проведённой экскурсии и уже на улице, когда мы шли на пляж после плотного обеда в ресторане профилактория, робко поинтересовалась:
— Лёш, а мы можем тут хоть иногда, хоть пару дней проводить?
— Можем. — кивнул я. — Только если будут свободные номера.
— Ты у меня самый лучший! — чмокнула она меня в щёку под хмыканье Валеры.
Пляж преобразился — песок разровняли, вкопали зонтики, под навесом появились лодки и катамараны. На отдельно стоящей забетонированной площадке, покрытой плиткой, стояли кабинки для переодевания и лейки с душем. Специально для нас охрана уже вытаскивала из-под навеса три деревянных лежака с матрасами. Когда Женя убежала переодеваться, я поинтересовался у Валеры:
— Что за Зоя Ивановна?
— Из наших… Спецподготовка, четыре языка — английский, немецкий, французский и итальянский, опыт работы… Сам понимаешь, какие люди здесь будут восстанавливать здоровье. Она тут будет за всеми приглядывать, и за директором, и за Айболитом, и за персоналом. Про клиентов я вообще молчу. Вся охрана, кстати, проинструктирована, и фактически подчиняется ей.
— Логично. — кивнул я. — А как же Светлана?
— А что Светлана? — хмыкнул он. — На ней все представительские функции, как и предполагалось. Сейчас с делами разберёмся, и будет наша Светлана у Зои стажироваться, опыт, так сказать, перенимать.