«Исключено», — мысленно ответил я ему, а вслух, скрепя сердце, сказал, что ладно уж, так и быть навещу. Я ЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ СОУЧАСТНИКОМ КАКОГО-ТО ТАЙНОГО ДЕЙСТВА, ПРЕСТУПНОГО СГОВОРА. ПРАВИЛЬНО ЛИ Я ПОСТУПИЛ, УМОЛЧАВ — РАДИ ЕГО СПОКОЙСТВИЯ — О ГОСТЕ МИЛЕНЫ, ЖГУЧЕМ БРЮНЕТЕ МИХАИЛЕ РОСТРОПОВИЧЕ?
В дальнейшем последовало еще пять, по меньшей мере, звонков из Москвы, и дважды я нагло врал Автономову, что навещал Милену вместе с Наташей, что все у Милены о'кей и беспокоиться ему абсолютно не о чем… ЛОЖЬ ВО СПАСЕНИЕ! Такие же оптимистические сведения получал он, наверно, и от самой Милены, которую, я уверен, замучил звонками.
На финальных страницах мои «Путешествия с боку на бок» внезапно опять забуксовали. Не оттого ли я однажды закатил скандал Наташе, когда она вернулась от сына поздней обычного? Она пережила его со смирением, ей свойственным. Она думала, что в ее отсутствие мне лучше пишется — РАЗВЕ НЕ ТАК? Да, так. Так. Она права. Именно так. Но вслух я смягчил формулировку: ЕСЛИ ДАЖЕ ТАК, ТО ЭТО НЕ ЗНАЧИТ, ЧТО ОНА МОЖЕТ ШЛЯТЬСЯ ДО ПОЗДНЕЙ НОЧИ. Автономов, старая перечница, неужели ты заразил Сочинителя своей болезнью?
Он появился преждевременно, на четыре дня раньше срока, как сообщил мне со своего служебного телефона. Не иначе, подумал я, хотел застать Милену врасплох. Но по его жизнерадостному голосу я понял, что все обошлось благополучно. Он не встретил в своей квартире жгучего брюнета Ростроповича, который в мой приход преспокойно сидел за столом, закинув ногу на ногу и смакуя кофе…
— А ты, оказывается, врунишка, писака! — засмеялся Автономов. — На тебя, оказывается, нельзя положиться. Ты был у Милены один раз, а мне что трепал?
— Ради вашего спокойствия, Константин Павлович.
— Вот ты какой! А если бы оперативные новости, тогда как? — спросил он, из чего я заключил, что его подруга не посчитала нужным сообщить ему о визите (или визитах?) жгучего брюнета.
— Ладно, прощаю, — продолжал Автономов. — Но в другой раз так не делай. Чем занят?
— Чем всегда.
— Писаниной?
— Можешь называть это так. А я считаю, что занимаюсь творчеством.
— Ну-ну! Все та же штуковина? Затянул, однако. Исписался поди? — хохотнул он.
— Много ты понимаешь в творчестве, деляга! Это не так просто, как толкнуть партию икры. Ты взятки берешь или даешь? — отомстил я ему, и он сразу завелся:
— Думай, что говоришь, Анатоль! Я такие шуточки не люблю. Деловое застолье я могу организовать, а в остальном чист, понял?
Какой же ты в таком разе коммерческий директор, если чист? Выгонят тебя из «Зевса» за профнепригодность.
И так далее, пока Автономов не заговорил о главном:
— Слушай, Анатоль, я вот что звоню. Ты не хочешь со мной прогуляться?
— Опять?! Куда?
— К одной знакомой. Зовут Раиса Юрьевна.
— Избави Бог, нет! А зачем?
— Ага, заинтересовался! Надо расколоть эту даму. Кончилось мое терпение.
— Все еще анонимы звонят?
— Звонят падлы!
— Заяви, раз так, в милицию. Пусть возьмут на контроль Миленин служебный и ваш домашний.
— Пустое дело, сам знаешь.
— Да, пожалуй…
— Так пойдешь или нет? Как свидетель.
Я на миг задумался и внезапно согласился:
— А что! Пойду. Такая уж у меня, видать, планида — заниматься твоими склочными делами.
НЕ ОБРАДОВАЛСЯ ЛИ СОЧИНИТЕЛЬ ПОВОДУ ОТВЛЕЧЬСЯ ОТ СВОЕГО БЕСПЛОДНОГО ТРУДА?
Мы встретились около Сахбанка, где Раиса Юрьевна восседала в кресле заместителя управляющего. Автономов в своем светлом щегольском костюме выглядел куда как представительней замухрышки Сочинителя. Пока докуривали сигареты, он кратко разъяснил мне свой замысел. Точней, свое задание.
— Она, конечно, начнет отпираться, отказываться, визжать, но ты не обращай внимания. Ты все-таки знаток человеческой природы. Должен им быть. Следи за ее лицом, реакциями, анализируй ее поведение.
Два охранника па входе беспрепятственно пропустили нас в операционный зал, а третий задержал, когда мы попытались пройти в служебные помещения. Ему надо было знать, к кому мы направляемся.
— Иду к Раисе Юрьевне Автономовой, своей собственной жене, — нагло ответил Автономов и предъявил паспорт. — А это известный писатель. Он со мной.
Охранника удовлетворили паши документы, он открыл дверь, и мы вошли в длинный коридор.
— Ишь как ее охраняют, — пробурчал Автономов.
Приемная была пуста. Помигивал и попискивал факсимильный аппарат, горел экран включенного компьютера. Автономов без стука распахнул дверь с табличкой «Заместитель управляющего Р. Ю. Автономова».
Она сидела за необъятным столом в просторном кабинете с деревянными панелями и мягкой мебелью. Она что-то сосредоточенно писала и в первое мгновение не обратила на нас внимания.