Смыв кровь с раны на голове, я вздохнул - там была всего царапина. Аккуратно промыв порез, которую оставил ей накануне на ноге, переложил девушку на кровать. Лиф намок, пришлось его снять. Завязок нигде не было видно, поэтому я разорвал его. Моему взору предстала небольшая упругая грудь девушки. Соски отреагировали на прохладу, которую не разгонял горящий камин в покоях. Девушка хорошо сложена, несмотря на худобу. Длинные, стройные ноги, округлые бедра, тонкая талия. Я промокнул полотенцем влагу на ее теле, ненароком задевая кожу пальцами. Гладкая на ощупь, словно бархат… Тепло ее тела проникало сквозь подушечки пальцев, поднимаясь выше, разливалось по всему телу, концентрируясь в одном месте. Меня отвлек стук в дверь, и я отдернул себя, поймав на том, что непроизвольно наглаживаю грудь девушки. Демон, та красотка из трактира все-таки задела меня, раз у меня помутнение разума при виде обнаженной женщины. Обернув девушку в полотенце, впустил лекаря.
Древний старик, обладающий знаниями исцеления, оказался не из робкого десятка. Ему не пришлось объяснять, что девушка не опасна. Открыв свой сундук со снадобьями, он принялся вертеть больную в разные стороны, обтирая ее пахнущей травами, настойкой. Заштопав рану на ноге и перевязав голову, лекарь оставил девушку отдыхать.
- У нее может быть жар. Поэтому советую оставить кого-то рядом. Как начнется лихорадка, нужно будет дать отвар плантагиниса. Внутреннего кровотечения я не заметил, ребра целы. Ее может нудить, пострадала голова. Как очнется, дайте ей ложку этого экстракта, - проскрипел доктор, показывая мне баночку с вязкой зеленой субстанцией.
- Удивительно, что девочка дожила до такого возраста с ее-то внешностью,- сокрушенно покачал головой лекарь, обернувшись в дверях, - за свою жизнь я ни разу не видел переродку, думал это миф.
Лег рядом с девушкой. Ее веки слегка подрагивали, но она по-прежнему была без сознания. Переродка? Это все бредни, описанные в сказках для детей. Никто ни разу не видел этих созданий. Переродок из старых сказок - это дитя ведьмы и человека. Согласно этим небылицам, ребенок переминает о матери ее магические способности, а от отца - человеческую сущность, душу и тело. На протяжении многих веков мы изучаем ведьм, кто они и как с ними бороться. Но ни разу не было обнаружено наличие детородных органов у ведьм, они не способны родить. Впрочем, ничем другим объяснить ее масть невозможно. Если действительно моя незнакомка – дочь ведьмы, то она уникальна в своем роде, ее нельзя отпускать ни в коем случае. Я заберу ее с собой, мне нужно обязательно изучить этот феномен. Конечно, если у меня не заберет ее Высший совет… но никто им ничего не скажет.
*************************************************************************************
- Господин Бэнвод, церемония объявления завещания состоится через несколько часов. Вам подать обед сюда или вы спуститесь? – прозвучало практически над ухом. Открыв глаза, тут же вынужден был зажмуриться от яркого света, льющегося из окон.
Я не заметил, как уснул. До рассвета сторожил свою больную, проверяя, не поднялся ли у нее жар. К счастью, все обошлось, девушка спокойно спала.
- Не нужно, я спущусь к обеду. Стой! – крикнул я в спину уходящему старику, - Кто ты?
- Дворецкий Бардин к вашим услугам, господин, - представился слуга, поклонившись.- Помилуйте, вчера все так сумбурно происходило - забыл вам назваться, виноват.
- Бардин, девушке нужен горячий бульон, распорядись приготовить! – кинул я дворецкому, - и в моих баулах есть парадный камзол и платье. Прикажи почистить их и отутюжить. И еще - приставь к девушке охрану. Никого, кроме лекаря к ней не впускать!
Умывшись и смыв дорожную пыль с тела, одел принесенную одежду и спустился вниз. Дворецкий проводил меня в столовую через многочисленные залы и коридоры. Отец, видимо, любил живопись, потому что везде на стенах висели картины: портреты, пейзажи, натюрморты. Бардин заметил, что мое внимание привлекла картина, на которой была изображена молодая женщина в белом платье. Ее лица не было видно, широкополая шляпа закрывала верхнюю половину лика. Волнистые пшеничные волосы развевались на ветру. Женщина собирала цветы в саду и улыбалась. Мне показалось знакомым это место, но я не мог вспомнить, где я его видел.
- Это любимая картина покойного господина, - отвлек меня голос за спиной. – Большинство картин, которые вы видите, граф Барреден нарисовал сам. Эта картина тоже его работа. Он всегда, когда шел трапезничать, останавливался возле нее и что-то шептал, будто разговаривал с ней.