Заметив плоский камень на краю пруда, я поднял его и запустил «блинчик». Он прыгнул три раза по поверхности, прежде чем утонуть.
Глаза Филдинга заблестели.
— Научи меня.
— Конечно. Но ты должен найти плоский камень.
Мы нашли несколько, и я попытался научить его бросать «блинчики» как можно ниже и ровнее над поверхностью воды. Однако на этот раз Филдинг не смог справиться с задачей. Его запястье продолжало дергаться так, что камни шлепались об воду и тонули. Он будто витал в облаках.
— Наверное, я никогда не видел в этом смысла, — сказал Филдинг через некоторое время. — Я имею в виду, что не возникало сильного желания встречаться с кем-то. Отец говорит, что я поздно расцветаю. Как и он. Он не ходил по девочкам, пока ему не исполнилось двадцать.
— О-о.— Ладно, понятно. — Ну, я уверен …
Его тон стал жестче.
— И прежде чем я даже подумаю о свидании, мне, по крайней мере, нужно узнать, как целоваться. Хочу, чтобы ты научил меня.
— Филдинг.…
— Ты сможешь? — требовательно спросил он.
Я стиснул зубы.
— Нет.
Филдинг повернулся и направился домой. Обреченно я побежал за ним. Но он так быстро втопил, что намного опередил меня.
Когда я вошел в дом, он уже скрылся в своей комнате. Я разогрел ужин и поставил перед ним тарелку. Он поел за компьютерным столом, бормоча что-то о необходимости заниматься.
Честно говоря, так даже лучше. Мне требовалось немного пространства, да и тоже стоило засесть за книги. Развалившись в кровати, обложившись учебниками и блокнотами, я часами пялился на одну и ту же страницу, не понимая ни единого проклятого слова.
Филдинг Монро.
Ну почему жизнь так чертовски сложна?
0
8
Следовало догадаться, что дискуссия еще не закончилась. Филдинг невероятно упрям, если что-то засядет в его голове. Поэтому я точно знал, о чем он говорит, когда в пятницу получил сообщение:
«У тебя две работы. Ты нуждаешься в деньгах. Заплачу за репетиторство. $35/час».
У меня как раз была смена в «Злаковой корзине». Прочитав смс, я положил телефон обратно в карман и продолжил укладывать индейку и авокадо на цельнозерновую булочку. Скрежеща зубами.
Оповещение о входящем смс прозвучало снова. Я завершил заказ и положил на стойку, затем снова позволил себе взглянуть на телефон.
«$45».
Я написал ответ.
«Нет».
Мгновенно на меня с яростью обрушились сообщения.
«Я буду мыть посуду весь месяц».
«И выносить мусор».
«И заплачу».
«Это всего лишь ПОЦЕЛУЙ. Компенсация достойная».
«Пожалуйста».
Я отключил телефон. И до конца смены у меня тряслись руки.
В пятницу вечером я работал в фитнес-центре Корнелла с семи до полуночи. Спортзал закрывался в половине двенадцатого, но перед уходом я должен убедиться, что все убрано и чисто. Как и весь кампус, фитнес-центр был украшен красными бантами, искусственными еловыми гирляндами, мерцающими огнями и серебристой мишурой. А вместо привычного поп-рок микса из динамиков звучали праздничные песни, типа Santa Baby.
Я показывал давнему приятелю по футбольной команде, как пользоваться эллиптическим тренажером, когда вошел Филдинг. На нем были серые спортивные штаны и белая футболка с короткими рукавами. Увидев меня, он помахал рукой.
Мой желудок тут же скрутился в улитку. Боже, если Филдинг начнет говорить о поцелуях здесь, в этом храме тестостерона, перед всеми этими реальными парнями — я убью его.
Прорываясь сквозь мысли, я сосредоточился на эллипсоиде. Что само по себе было чудом, потому что лишь два нейрона в моем мозгу занялись этой задачей. Закончив, я подошел к Филдингу. Он водил рукой по свободным весам, лежащим у зеркальной стены, будто выбирал шар для боулинга.
— Привет, — Филдинг улыбнулся моему отражению в зеркале.
— Что ты здесь делаешь? — спросил я довольно резко.
Улыбка исчезла с его лица.
— Ты уже несколько месяцев читаешь мне лекции о поднятии тяжестей, — сухо сказал он.
Совершенно верно. В другое время я был бы в восторге от того, что Филдинг решился прийти. Я нервно облизнул губы и кивнул.
— Так ты здесь, чтобы позаниматься?
— Нет, пришел репетировать Брамса. В спортзал.
Я закатил глаза.
— Окей. Ладно. Отлично. Давай начнем с бицепсов.
В тренажерном зале занималось человек двенадцать, но я знал всех, и им не требовалась моя помощь. Так что у нас с Филдингом появилось достаточно времени, чтобы пройти комплекс для начинающих на руки, спину и грудь. Вскоре стало ясно, что Филдинг действительно сосредоточен на тренировке и не собирается говорить о поцелуе. Я начал расслабляться.
— Так что же на самом деле заставляет расти мышечную ткань? — спросил Филдинг, наблюдая, как его бицепс напрягается и расслабляется, пока он тягает гантель. Его лицо было абсолютно сосредоточенно. По правде, у него оказалось больше мышечной массы, чем я ожидал, хотя тренировки несколько раз в неделю сотворили бы с ним чудеса. Мой взгляд блуждал по телу Филдинга. С его худощавым телосложением не понадобится много времени, чтобы увидеть результат.
Положив ладонь ему на бицепс, чтобы почувствовать, как он работает, я жестом велел продолжать.
— Это, гм… называется гипертрофией. Когда ты тренируешься, некоторые мышечные волокна разрушаются, а затем тело создает на их месте волокна больше и толще. Что-то вроде рубцовой ткани.
— Отличная перспектива. — Филдинг с иронией изогнул бровь, но не перестал качать груз. Под моей ладонью его теплая мышца сокращалась и напряглась.
Я опустил руку и забрал гантель.
— Этот вес слишком легок для тебя. Ты должен поднять столько, чтобы было сложно повторить больше восьми–десяти раз. С меньшим весом мышечное волокно не будет разрушаться.
Я протянул ему девятикилограммовую гантель.
— А теперь займись другой рукой. Хорошенько и не спеша.
Он сменил руку. А я снова обхватил ладонью бицепс, просто чтобы понять, напрягается ли мышца сильнее с более тяжелым весом.
— А что происходит на химическом уровне? — спросил он, тягая груз вверх-вниз.
Я невольно улыбнулся. Только Филдинг мог заинтересоваться такой заумью в спортзале. Обычно люди просто хотели знать, что делать. И плевать, как и почему это работает. Так что было приятно хоть раз блеснуть своим образованием.
— Стресс в твоем теле высвобождает гормоны. Тестостерон, гормон роста, ну, и немного инсулина. Они увеличивают количество питательных веществ, поступающих в мышцы, чтобы те могли восстановиться.
Филдинг с шумом выдохнул на девятом повторе.
— Ясно. Тело — эквивалент Федерального агентства по управлению в чрезвычайных ситуациях, — пошутил он, опуская вес.
Я рассмеялся.
— В общем, да. Только оно реально эффективно.
— И это хорошо? — с сомнением в голосе спросил он.
Я все еще держал руку на его бицепсе, но, нахмурившись, отстранился.
— Просто великолепно. С большим количеством мышечной массы ты будешь сильнее. Кроме того, силовые тренировки укрепляют кости и сухожилия, а это полезно для обмена веществ и даже психического здоровья. Теперь займемся твоими трицепсами.
Я показал ему тягу сверху.
— Ой, — сказал Филдинг, пробуя упражнение. — Это совсем не так весело, как бег.
— Потому что это работа над телом.
Он фыркнул.
— И все же тебе это нравится. Ты становишься беспокойным без тренировок.
Кончиками пальцев я нажал на его трицепсы с обеих сторон, чтобы побудить продолжать движения, и пожал плечами.
— Адреналин и другие гормоны вызывают привыкание.
— Насколько сильное? — с интересом спросил Филдинг.
Я знал, о чем он спрашивает. Поэтому поведал о клинических исследованиях, анализах крови на серотонин, о людях, которые настолько увлекались тренировками, что у них развивалась дисморфия, и в итоге они становились до крайности огромными. Он жадно впитывал всю информацию, и не потому, что у него особый интерес к фитнесу, как у меня, а потому, что он просто любопытен до всего.
Мы покачали трицепсы и бицепсы и перешли к грудным мышцам, не прекращая болтать. И я подумал: наконец-то вся эта недавняя драма в стороне, и вот почему я так люблю проводить время с Филдингом. Он забавный и остер на язык. А обратив на что-то свое внимание, полностью погружается в это. Ему нужно препарировать каждую деталь для полного понимания сути. Спустя всего месяц занятий в спортзале он знал бы о бодибилдинге больше, чем кто-либо из присутствующих, включая меня. Если бы он захотел, то смог бы преподавать курс по этому предмету.
Черт побери, это не может не восхищать. Наблюдения за Филдингом приводили меня в странный трепет. Я восторгался им и завидовал в равной степени. Есть поговорка — талант признает гениальность, и полагаю, это про нас с Филдингом. Я достаточно умен, чтобы поступить в Корнелл и получить диплом по выбранной специальности. Но должен прилагать усилия. Филдинг настолько превосходит меня интеллектуально и настолько одарен, что моя челюсть падает ниц и я вместе с ней.