—Ничего подобного, мои носы тоже исчезли. А что у меня на голове?
—Волосы в разноцветную полоску. Я не шучу!
—У тебя тоже!
—Скажем, что это новые модные прически, — предложила Тинка.
—Отличная идея, — согласилась Лисси. — Так и сделаем. Абсолютно, абсолютно отличная идея.
Тинка гордо улыбалась.
—Все еще злишься? — спросила Дисси как бы между прочим.
—Да!
Лисси вспомнила о том, как она вчера колдовала. Если Тинка узнает об этом, она еще больше разозлится.
—Ну ладно, мир, — раздался Тинкин голос. — Я больше не сержусь. Мы все-таки подруги.
—Конечно! — Лисси обняла ее и погрустнела. Что она вчера натворила! Наверное, это самая отвратительная затея за всю ее жизнь. Если бы Тинка никогда об этом не узнала!
Интересно, почему носы исчезли? — рассуждала Тинка вслух. — Неужели книга сжалилась? Это было бы справедливо. Хотя иногда колдовство бывает недолгосрочным, — вспомнила она.
Лисси рассказала, что мысленно обращалась за помощью к госпоже Шикетанц, но та до сих пор не отозвалась.
Тинка провела языком по зубам. Она не чистила их больше суток. Пора было срочно этим заняться. Лисси не возражала.
Приняв душ, умывшись и почистив зубы, девочки снова спустились вниз.
—Кому–то из нас придется весь вечер следить за тем, чтобы никто из гостей не поднялся наверх, — предупредила Тинка.
Лисси охотно взяла эту обязанность на себя. Конечно же, не без тайного умысла.
Потом девочки из холодильного отверстия в кухонной стене извлекли попкорн, чипсы, колу и, конечно, булочки. Теперь все было готово.
—А музыка? — переполошилась Тинка.
Лисси вспомнила, что в комнате госпожи Шикетанц стоял граммофон, который заводился вручную.
—Но ведь диски на нем слушать нельзя, — огорчилась Тинка.
—А мы скажем, что это последний писк, — предложила Лисси.
—Зажигательная будет вечеринка… — вздохнула Тинка и подумала о Маркусе. Вдруг он вчера в нее… ну, совсем чуть–чуть влюбился… Почему нет?
Лисси тоже вздохнула, но совсем по другому поводу.
Бутылочка
Ровно в половине пятого Грета стояла у садовых ворот. Коршун над входной дверью кричал как сумасшедший.
—Ты мне надоел! — предупредила его Тинка. — Если будешь так орать, мы превратим тебя в деревянного червяка!
—Только не это! — завопил коршун. Когда Грета увидела прически своих одноклассниц, у нее глаза полезли на лоб.
—Мой мамусик никогда бы мне этого не позволил!
—Мы тоже такие прически только здесь делаем, — сказала Тинка. — В выходные нам разрешают пожить одним. Перед возвращением к родителям мы все это смоем.
—Будем надеяться, — шепнула ей Лисси. — Грета пригласила еще семь человек: пятерых девочек и двоих мальчиков. Но если мальчишки будут нам мешать, мы их выставим, — предупредила она.
—Совершенно верно, — поддакнула Лисси.
—Я позвала еще одного мальчика, — объявила Тинка и невинно посмотрела на подруг.
—Кого? — уставилась на нее Грета.
—Маркуса, новенького.
—Отлично, он хороший парень, — сказала Грета с видом знатока.
Тинка заметила, как Лисси пробормотала что–то себе под нос, а при словах «хороший парень» улыбнулась.
К огромной Тинкиной радости, вслед за Гретой пришел Маркус и протянул бумажный сверток:
—Это чтобы похрустеть.
—Спасибо, обожаю чипсы с чесноком, — соврала Тинка, заглянув в пакет. Она подняла голову, чтоб одарить Маркуса сияющей улыбкой, но увидела, что он смотрит куда–то поверх ее плеча. Тинка оглянулась и не заметила ничего примечательного — только кусты и деревья. — Проходи, — сказала она и закрыла ворота.
Она хотела проводить его, но тут пришли остальные, и Маркус направился к дому в одиночестве. Тинка опасалась, что ворота подставят кому–нибудь из гостей подножку или попросту возьмут и закроются. А это будет совсем невежливо.
Последней в сад вошла Антье. Как всегда — вприпрыжку, отчего ее длинный хвост летел по воздуху вслед за хозяйкой.
В тот же самый момент Tинка заметила в переулке знакомую фигуру. Вот некстати! Девочка взмолилась, чтобы старуха исчезла, но вышло все наоборот.
Антье вытаращила на незнакомку глаза.
Ее темные волосы были собраны сзади в тугой пучок. На носу картошкой красовалась черная бородавка, из которой рос довольно длинный одинокий волос. На плечи нежданной гостьи была накинута слишком теплая для летнего вечера темная накидка, а на голове сидела черная мятая шляпка, слегка напоминавшая перевернутый горшок. Опираясь на трость, старуха подошла к воротам и мрачно посмотрела на Тинку. Антье попятилась и замерла.