—Грит! — рявкнул он в телефонную трубку.
—Борис, — ответила Грит так, словно Борис пропел для нее ночную серенаду.
Тинка оглянулась на Лисси и вопросительно развела руками. Достав из кармана порошок, она протянула его Лисси. Та схватила баночку и исчезла.
—Так дальше не пойдет! — горячился Борис.
—Привет, папа. — Ласковый Лиссин голосок должен был бы насторожить ее отца. Дочь никогда не любила телячьих нежностей.
—У меня совсем нет времени, мне нужно поговорить с Грит, потому что… — заворчал Борис Тедимайер.
Но Лисси, видимо, ухитрилась посыпать его лоб порошком.
—О! Как я ее люблю, я люблю ее сильней, чем прежде, — запел он, как скрипка в летнюю ночь.
Раздались торопливые шаги. Грит на крыльях любви летела к своему жениху.
Раскрыв друг другу объятия, влюбленные одновременно оказались у разделявшей их двери и, торопясь преодолеть последнее препятствие, больно ударились об нее и застонали. Под двойным напором дверь затрещала, а Борис и Грит повторили попытку каждый со своей стороны.
Лисси сделала вид, что наигрывает на скрипке какую–то слащавую мелодию, а Тинка скривила физиономию. Она вытерла со лба пот и с облегчением вздохнула:
—Уф, сработало.
Лисси подскочила к Тинке, обняла ее и торжествующе пропела:
—Все отлично, все прилично…
Действие жабьего пота вскоре поубавилось, пелена спала с глаз, но Борис и Грит по–прежнему видели все в розовых тонах, и этого было больше чем достаточно.
За ужином братья передразнивали родителей — так же, как они, обменивались влюбленными взглядами, чем рассмешили даже Лисси с Тинкой.
Тинка наконец–то успокоилась и в знак благодарности решила подарить Лисси кактус.
На следующий день в школе их ожидал сюрприз, хотя для девочек в нем не было ничего удивительного. Они даже ждали этого и очень надеялись, что их ожидания оправдаются.
В школьном коридоре с раннего утра выстроилась девчачья очередь. То и дело в кабинет № 312 заглядывала какая–нибудь незнакомая рожица.
—Не толкайся! — раздавались тут же сердитые окрики. — Встань в очередь.
В коридор выскочила сияющая Грета, размахивая знакомым Лисси лоскутком.
—Он отрезал его от своей рубашки, а я отдала ему лоскуток от своего свитера, — доложила Грета и томно вздохнула. Потом она сунула под нос Лисси и Тинке фотографию: круглое, расплывшееся в улыбке Гретино лицо рядом с озадаченной физиономией Маркуса. При этом Грета так ухмыльнулась, словно у нее с Маркусом что–то было. — Он милашка, не правда ли? — пропела она.
—А себе он такую сделал? — обеспокоенно спросила Тинка.
—Конечно!
Тинка проскользнула мимо столпившихся в коридоре девчонок, чтобы убедиться во всем самостоятельно. Маркус стоял в том же самом углу, где накануне разговаривал с Лисси. И улыбался он так же лукаво, как в пятницу, когда первый раз пришел в класс.
Тинка не могла отвести от него глаз.
—Только попробуй! — предостерегла ее Лисси.
Антье исполняла роль фотографа.
—Какая вы славная пара! — воскликнула она, когда какая–то старшеклассница прижала к щеке Маркуса свое лицо.
Происходящее выглядело так, словно две физиономии одновременно засунули в очень узкий автомат моментальной фотографии. Щелчок, вспышка — и в руках Антье появился свеженький снимок.
—Еще разок! — скомандовала Антье. — Одна для барышни, другая для молодого человека. — И она протянула девушке фотографию, которую та любовно прижала к груди.
Тинка наклонилась к Лисси:
—А мы с нашим колдовством не перестарались?
Лисси покачала головой. В классе появился Йенс. Вид у него был очень довольный.
—Эй, мой фотоаппарат! — закричал он и попытался отнять его у Антье.
Но он забыл про очередь, которая жаждала сфотографироваться с Маркусом. В ярости девчонки набросились на Йенса.
—Мошенницы, — ругался он, отбиваясь.
—Может быть, и мошенницы, зато не пустоголовые, — самодовольно прошептала Тинка. — А если бы он знал, что эти мошенницы еще и колдовать умеют! — И она сложила ладони так, словно собиралась сделать волшебный хлопок.
Сводные сестры захихикали, толкая друг друга локтями. В руках у Маркуса была уже целая пачка фотографий. Так что сомнений, кто выиграет пари, не оставалось.
—А что ты получишь, если выиграешь спор? — не сдержалась и спросила Лисси.
Маркус с удивлением взглянул на нее.
—Нет, так не пойдет. Улыбнись! — тут же завопила Антье.
—Йене спорил на свой велик. Обалденная машина, двадцать две скорости! — проболтался Маркус.