Вот и сейчас парень лежал на кровати, смотря в одну точку. Ему нравилось так лежать: сейчас он не был в замке, он настолько желал отсюда уйти, что просто перенёсся мысленно к своему дракончику. Сейчас он видел, как друзья играют в волшебные шахматы, а девочки склонились над каким-то журналом и о чём-то спорят. Лоренц просто стал одним целым с Хэтом, видел его глазами. Правда, это отнимало достаточно много сил, но мальчику было наплевать на это, тем более с помощью своего малыша он постоянно чувствовал поддержку друзей и самого дракончика.
- Лоренцио, нам надо поговорить, - в комнату без стука вошёл Малфой-старший.
Мальчик, который был далеко отсюда, его даже не услышал, продолжая спокойно лежать, скрестив руки на груди.
- Сын, я, кажется, к тебе обращался, - повторил грозно Люциус, возмущённый поведением отпрыска, но мальчик вновь никак не отреагировал.
Мужчина разозлился и, выхватив палочку, облил подростка ведром ледяной воды. Лоренц, не ожидавший ничего подобного, мгновенно пришёл в себя и резко сел, ошарашено смотря на отца и пытаясь вспомнить, где вообще он находится?
- Я не позволю, чтобы меня игнорировали в моём же доме, - холодно произнёс лорд Малфой.
До мальчика, наконец, дошло, где он и что здесь делает? С большим трудом вернув лицу безразличное выражение и заставив говорить себя спокойно, несмотря на бешено бьющиеся сердце, он произнёс ничего не выражающим тоном:
- Прости, отец, я задумался.
- Задумался? - приподнял бровь Люциус, - И о чём же, позволь спросить, ты думал?
- О жизни, - пожал плечами подросток.
- Ты - Малфой! Ты не должен тратить время на пустые мечтания, - строго посмотрел на него мужчина, - Если ты - Малфой, то и веди себя как Малфой!
- Тебя что-то не устраивает в моём поведении, отец? - с железным спокойствием ответил Лоренц, а про себя с болью подумал: «А если я не хочу быть Малфоем, что тогда?».
- Я знаю тебя с самого детства и хотел бы знать, в чём причина твоего такого поведения?
«Если бы» - вздохнул мальчик, но вслух сказал:
- Отец, ты сам сказал, что я - Малфой, вот я и стараюсь соответствовать.
- И это никак не связано с твоими новыми друзьями?
- С Итоном и Тедди? - удивился Лоренц, - Каким образом моё желание быть достойным своей фамилии может быть связано с моими однокурсниками?
Люциус внимательно посмотрел на мальчика. Сам он вряд ли мог бы рассуждать подобным образом в столь юном возрасте. Да и вообще, рассуждал ли он хоть о чём-то при своём отце? Насколько мужчина помнил, он лишь всё запоминал, выполнял и безоговорочно подчинялся отцу.
- Что ты можешь сказать от Итоне Блеке?
- Умён, горд, своеволен, - сухо выдал мальчик.
- Что ещё?
- Прекрасно разбирается в зельях: и днём и ночью читает о них, - губы непроизвольно скривились в усмешке, - Помешан на своей родословной. Больше всего говорит о своём отце и деде. Мы же с ним, вроде, приходили сюда, его дед - мастер по зельям.
- А он знает, что Северус ему не родной дед? - не смог побороть любопытства лорд Малфой.
- Конечно, - кивнул мальчик, - Его родным дедом был Регулус Блек, но он умер, и дядя Северус усыновил Дрейка и Генри.
- Ты называешь их по именам? - голос не выдал той горечи, которую он почувствовал: какой-то частью сознание мужчина всё же надеялся, что его внук знает правду о нём (хотя даже себе Люциус бы не признался в этом и под Круциатусом).
- Они разрешили, - как само собой разумеющееся ответил мальчик, - И я бы тоже хотел побольше узнать об истории нашего рода: Итон знает о чистокровных семействах практически всё!
- Хорошо, я пришлю с домовиком тебе книгу, - Малфоя удивило, что какой-то безродный может интересоваться родословными чистокровок, да и вообще, что Драко учит этому своего сына.
- Благодарю, - покорно произнёс Лоренц: «Ну вот, теперь ещё и родословные учить придётся, да и Итона надо бы предупредить».
- А второй мальчик? Тедди Люпин?
- Интересный, - задумавшись, выдал парень, - Обожает ЗОТИ, много чего знает о волшебных существах.
- Он сказал тебе, что его отец - оборотень? - напрягся мужчина, которому очень не понравилось, каким тоном отзывается о мальчике сын.
- Абсурд, - изобразил крайнее удивление Лоренц, - Я видел его в ночь на 27 декабря, так он был нормальным.
Недоверчиво посмотрев на него, Люциус призвал домовика и приказал принести лунный календарь прошедшего года. К его удивлению, 27 как раз было полнолуние.
- Ладно, я поговорю с Севом, - пробубнил под нос мужчина, а затем снова поднял голову и посмотрел на сына, - Мне сообщили, что ты не покидаешь своей комнаты. Могу я узнать, с чем это связано?
- Я думаю о завтрашней встрече с твоими партнёрами. Мне бы хотелось узнать о целях встречи, о тех, кто на неё приглашён и о моей роли во всём этом.
«Он уже интересуется делами, - самодовольно подумал Люциус, - Наверно, пора его уже брать на более серьёзные мероприятия».
- Мы поговорим об этом за ужином, - сказав это, лорд Малфой вышел.
«Слава Мерлину!» - облегчённо вздохнул Лоренц. Он опять откинулся на подушки и только теперь понял, что и он, и кровать почему-то мокрые. «Ах да, наверно, поэтому меня отрезало от Хэта». Встав, он подошёл к шкафу и достал сухой комплект одежды, думая, что надо бы попросить дедушку Гила научить просушивающим чарам, а то неизвестно ещё, высохнет ли к вечеру кровать, и догадаются ли вообще домовики её высушить?
* * *
Проснулся Лоренц не в лучшей форме: голова болела, хотелось ещё спать, какая-то слабость… «Неужели простыл?» - мальчик вспомнил, как накануне его облили водой. И что теперь? Отец всё равно заставит его пойти на встречу с иностранцами, а вот к Итону может не пустить, как и в школу, пока он не поправится. Что ж, тогда надо притворяться, чтобы никто ничего не заметил.
Надев дорогой костюм, смазав гелем волосы (отцу явно не следует знать, что он не пользуется в школе этой гадостью) и нацепив на лицо уже привычную маску, мальчик пошёл к отцу в кабинет: лорд Малфой хотел рассказать о каких-то выгодных сделках и контрактах, заключённых в прошлом году.
* * *
Люциус, очень довольный результатами состоявшейся встречи, вернулся с сыном около восьми часов. Он заметил, что мальчик какой-то вялый, хотя его безупречные манеры и поведение сегодня вечером сослужили хорошую службу: несколько человек, тоже пришедших со своими наследниками, но более старшего возраста, не один раз за вечер ставили Лоренцио примером для своих сыновей. Кроме того, они явно были заинтересованы вести дела с рассудительным юношей, когда он подрастёт.
- Как себя чувствуешь, сынок? - Нарцисса тоже заметила, что что-то не так. Появившись в гостиной после трансгрессии, Лоренц пошатнулся и еле устоял на ногах.
- Нормально, мам, просто устал, - пытаясь подавить тошноту и головокружение, ответил мальчик.
Он знал, что в таком состоянии вообще опасно перемещаться магическим способом, но что он может поделать?
- Можешь идти собираться, - отпустил сына Люциус.
Кивнув родителям, Лоренц вышел из гостиной и привалился к стене, тяжело дыша и пытаясь хоть немного прийти в себя. Как только перед глазами всё перестало качаться, он, придерживаясь за стену, как можно быстрее пошёл к себе: он боялся, что отец или мать увидят его, и это придавало ему сил. Когда мальчик вошёл в свою комнату, то удивлённо замер: на столике возле кровати был лёгкий ужин и бутылёк, судя по всему, с Перечным зельем.
Парень был уверен, что если бы мать или отец догадались о его состоянии, его вполне могли отправить в Мунго или, по крайней мере, явно бы заперли в комнате и приказали домовикам ухаживать за ним. Друзьям он ничего не говорил, а Хэт не мог сам передать, ведь до этого Лоренц не болел, и дракончик не знает, что это такое? Значит, остаются эльфы. Судя по всему, они действуют самостоятельно и, возможно, даже накажут себя за это, ведь они намеренно скрыли от хозяина состояние «юного милорда».