– Судя по описанию, владелец крови – это я. Таким образом, это мой эксклюзивный предмет. Другими словами, никто не может использовать его, кроме меня. К сожалению, этот недочёт существенно влияет на цену, даже если он легендарный, – пояснил слегка смущенный Ибеллин.
– …
Как правило, Ибеллин казался обыкновенным юношей с бесхитростным лицом, однако в зависимости от обстоятельств он превращался в настоящего взрослого мужчину.
«Его образ изменился. Впрочем, и не мудрено, учитывая его богатый игровой опыт», – восхищаясь Ибеллином, подумал я.
– Производительность этого предмета просто замечательная, но, к сожалению, он не стоит несколько миллионов золотых. По правде говоря, даже миллион – это много. Когда я смогу экипировать более высокоуровневые предметы, этот меч станет бесполезным. Никто другой не может использовать его, а потому продать я его тоже не смогу… Извини, но твой меч сильно ограничен в своей полезности. Но это не меняет того факта, что это отличный предмет, который прямо сейчас мне крайне необходим. А ещё я не хочу расстраивать тебя, потому и готов заплатить до миллиона золотых включительно.
Слова Ибеллина были весьма разумными. Этот молодой человек говорил абсолютную правду. Но эта правда была неприемлемой.
– Три миллиона. И ни копейки меньше, – подняв три пальца, заявил я.
– А-а? Г-грид… Я понимаю, но…
Стряхнув с себя Джишуку, я подошел к Ибеллину, после чего взял легендарный Шип и сам экипировал его.
– А-а!?
Ибеллин был в шоке. Учитывая условия использования, это был предмет, который мог экипировать только он. Но ко всеобщему удивлению, я тоже смог это сделать.
Фьух! Фьух!
Осторожно взмахнув несколько раз легендарным Шипом, я кивнул, словно оценив его изысканный вес, после чего с легким нетерпением посмотрел на Ибеллина и произнёс:
– Три миллиона. Если тебя такая цена не устраивает, я буду использовать его сам.
– Сто-о-о-о-о-ой! – завопил Ибеллин, от чего в кузнице даже окна затряслись.
Тем временем, перед моими глазами без конца продолжали появляться одни и те же информационные окна. Из-за этого я чувствовал себя так, будто сижу на шиповой подушке, но при этом изо всех сил пытался казаться как можно более расслабленным.
– Два миллиона…
– Нет.
– Два триста.
– Я пошёл.
– Два пятьсот! Пожалуйста, продай его мне за два с половиной миллиона! Это все мои деньги, которые я накопил с L.T.S. и трансляций! Пожалуйста!
– … Уф. Что ж, ничего не поделаешь. Поскольку мы являемся частью одной и той же гильдии, я соглашусь.
– С-спасибо!
– Но у меня есть одно условие. Выдай мне прямо сейчас 80,000 золотых в качестве предоплаты.
– Да, конечно!
Этого было достаточно, чтобы покрыть мои убытки за поспешно проданный Меч Превосходства. Кроме того, я больше не собирался продавать предметы за бесценок. Я был единственным создателем легендарных предметов, которого хотели все игроки «Satisfy». И члены гильдии были не исключением.
Итак, я хотел как можно скорее отправиться в автосалон за новенькой машиной, а потому попрощался с Ибеллином и Джишукой, после чего вышел из игры.
Однако первым делом я перевёл 700 миллионов вон на счет своего отца.
– Кхек!! Ян-нгу! Ч-что это?
– Погаси свой долг, а оставшиеся деньги используй, чтобы уладить дела в магазине… Я знаю, что в последнее время вам с мамой пришлось уволить всех продавцов и самим встать за прилавок…
– Янгу…
– Не пойми меня неправильно. Это разумная сумма денег за все годы вашей с мамой тяжелой работы, поэтому ни о чём не беспокойся.
– Хнык, хнык! О, господи…! Наш блудный сын стал таким замечательным человеком всего за одну ночь! Это что, сон?
– Не волнуйся, это не сон.
– Янгу! Хнык, хнык! – заплакав, обняла меня мама. Тем временем мой отец просто опустил голову, так ничего и не сказав.
«Я должен был изначально лучше себя вести».
Мои родители заплатили большие деньги за моё обучение, но вместо того, чтобы устроиться на работу, я стал играть в игры. Ещё в 25 лет я стал должником, а потому мои родители были во мне разочарованы. Несколько последних лет они страдали исключительно из-за меня, а потому я пообещал себе, что в будущем непременно буду обращаться с ними как можно лучше.
Затем я купил седан за 800 миллионов вон и выслушал гневную лекцию от своей матери, которая назвала меня всё ещё незрелым. И пусть мне было больно слышать эти слова, я почувствовал настоящее облегчение, ощутив в руке матери вернувшиеся к ней силы.