— Зачем ты это делаешь?
Аста взглянула на сорванный цветок. Приложила к волосам, наклонилась над водой. Зеркальная поверхность исправно отразила гладкие тёмно-русые пряди, белый едва распустившийся бутон, весёлые глаза.
— Потому что красиво.
— Дай! — нетерпеливо потребовало существо, затарабанило длинными лапами, подбираясь ближе, к самой границе мира. За неё они переступить не могли. — Сделаю красивее.
Аста кинула цветок, проследила, как «заяц» бережно хватает растение, ловко перебирает верхними лапами. Быстрое движение, ещё одно, неуловимый взмах — и на приглашающе раскрытой лапе покоится ослепительно-белая диадема. Жемчужный блеск, молочно-перламутровый отлив, плавный изгиб тонкого обруча — корона для юной принцессы.
— Ух ты! — Аста одобрительно кивнула. — Мне нравится!
— Тогда возьми, — существо протянуло преображённый цветок.
— Аста!
Существо насторожилось, пригнулось к земле. Вейлир опустился перед Астой и взмахнул рукой, рассыпая шлейф золотистой дымки. «Заяц» бросился наутёк, виляя меж зелёными кочками.
Аста вздохнула.
— Я же велел тебе не разговаривать с ними. Они вовсе не такие безобидные, какими кажутся, — Вейлир посмотрел на лежащую на траве корону. Мгновение — и на том месте с шипением поднялось пламя. — Никогда ничего у них не принимай.
— Я знаю. Ты уже говорил, утащат и сожрут.
— Получат доступ к твоей энергии, — въедливо уточнил Вейлир.
— Я это и имела в виду.
На лице парня мелькнуло недовольство. Аста заметила это и разозлилась.
— Я отлично всё помню и твоих запретов не нарушаю! — она встала, чтобы не задирать голову. Хотя ей и так приходилось смотреть на него снизу вверх. — Мне просто нечего здесь делать одной! Ты постоянно где-то пропадаешь, а мне чем заниматься?
— Аста, ты должна привыкнуть...
— Давно привыкла!
И правда — сколько она уже прожила тут, месяца два? Три? Она потеряла счёт времени. Поначалу пыталась считать дни, отмечать их хотя бы зарубками на коре дерева, но зарубки зарастали на следующий же день. Да и сами дни можно было отмечать лишь символически — ночь наступала здесь абы как, совершенно без каких-либо закономерностей.
Вейлир утверждал, что это время необходимо, чтобы её энергетический баланс пришёл в равновесие с балансом мира, но с недавних пор Асте начало казаться, что это только половина правды.
— Хорошо-хорошо, — он поднял руки, словно успокаивая её. — Я понял. Пойдём.
— Куда? — всё ещё сердито спросила Аста.
— Прогуляемся. Заодно покажу тебе кое-что. Но держись рядом со мной. Это может быть опасно.
Звучало многообещающе.
Аста сменила гнев на милость. Оглядела себя и ради выхода решила приодеться.
За это время она наловчилась менять одежду одной мыслью. Вот и сейчас — взвился пепельный смерч и опал, оставляя Асту в жемчужно-сером платье с юбкой чуть выше колена. Ещё один смерч, и появилось ростовое зеркало.
Аста покрутилась перед ним и осталась собой довольна, только добавила пару деталей. Посадила цветок на нежный переливающийся шёлком корсаж, стянула драпировку на талии. Жаль, что красоваться было особо не перед кем. За всё это время Вейлир не только не познакомил её с другими обитателями «мира старших» — даже увидеть Асте ещё никого не довелось.
Кроме спящих.
Взаимодействие со спящими Асте не нравилось. Она никогда не знала, что от них ожидать, а во снах, в своих мирах, они были и королями, и богами. Хорошо ещё, что почти никто из них об этом не подозревал. Но даже так, случайно, они могли заставить её делать самые разные вещи.
Один раз из-за этого она чуть не попалась в ловушку: сон оказался эротический, а сама Аста превратилась в легко одетую одалиску. Ещё немного, и хозяин сна смог бы исполнить за её счёт самые грязные мечты — но, к счастью, Вейлир страховал её, оставаясь снаружи, и вытащил, как только запахло жареным.
13.2
— Ты готова? — позвал её предмет её размышлений.
— Да, — Аста повела рукой, убирая зеркало.
Вейлир встал к ней спиной и простёр руки в разные стороны, словно раздвигал невидимые занавеси. Повинуясь жесту, деревья будто расступились, и под золотисто-зелёным пологом пролегла неширокая тропа.