— Да, заходил. Купил чаранг, такой же, как те, что у стены. Нет, раньше мы не общались. Нет, ничего необычного.
— Но он купил у вас инструмент, хотя никогда не занимался музыкой, — заметил Отектей. — Разве это не необычно?
— Каждый имеет право заняться чем-то новым, — пожала плечами торговка. Проводила взглядом Эш, которая присела перед рядом чарангов и теперь рассматривала их. В Цитадели ведь есть музыканты, с чего такое внимание?
Он спросил, когда они вышли из лавки. Девчонка зачем-то прикрыла рот ладонью, объясняя:
— Ну, она их делает. А вещи как люди, по ним можно что-то понять. Какая она, или какой тот, кто купил.
Замолчала, теребя косички.
— И что ты поняла? — поторопил ее Сикис.
— По-моему, они не очень хорошие, — сказала девчонка, словно страшную тайну открывала. — Чаранги. В Цитадели такие тоже есть, но за них не спорят. А за другие — да.
— Она в первую очередь делает барабаны, — кивнул Отектей.
— Почему тогда Текамсех купил именно чаранг? — спросил солнца Сикис. Те, как и команда, промолчали.
***
республика Магерия, город Варна13-14 Петуха 606 года Соленого озера
Адельхайд с удовольствием сразу сбежала бы в квартале Гирея, но идти в трущобы после дорогого трактира было нельзя. Тех, кто выходят из мест вроде «Пшеничного моста» срисовывают мигом и пасут даже не ловкачи, желающие срезать кошелек, а ребятня, нанятая торговцами. Потом принесут в дом или комнаты ворох тряпок и еды, а если повезет — то предложение о серьезном контракте. Сбросить хвост Адельхайд могла, конечно, хоть с пером, хоть без, но это все равно бы запомнили, слепили сплетню, а та рано или поздно добралась бы до семьи.
Так что пришлось тратить время, ехать на наемных козлах до богатого дома, на верхнем этаже которого всегда придерживали несколько комнат для Зальцманов. Вещи привезли раньше, теперь Адельхайд, предпочитавшая обходиться без чужой помощи, развесила платья из дорожного сундука в шкафу, переоделась, спрятала частично поседевшие, но все еще привлекающие слишком много внимания локоны под чепец, а маленькую флягу с голубиным пером под фартук. Оглядела себя в зеркало.
На служанку она, конечно, давно не тянула, но за небогатую вдову ремесленника еще вполне могла сойти. Жаль, вдовам не полагается подтыкать юбки выше колена — по крайней мере, если хочешь, чтобы на тебя не оборачивались все прохожие. В тех кварталах, куда ей было нужно, длинная юбка приравнивалась к необходимости чистить ее сразу по возвращению домой, а лучше до того, чтобы никто не интересовался, откуда на мраморной лестнице грязь.
Впрочем, добираться до трущоб Аде не пришлось — стоило выскользнуть во двор, как от стены отделилась длинная тень, взяла под руку.
— Куда отправимся? — Гирей любил сразу переходить к делу, и ее это полностью устраивало.
— Недавно в город приехал триверец, — ответила она вопросом на вопрос. — Вероятно, богатый. Где он мог остановиться?
— В «Озерном тумане», — уверенно отозвался друг. — Фольки его пас от самого порта, думали наведаться однажды ночью. Сейчас?
— Сейчас!
Ночная Варна была действительно прекрасна — как горная кошка, от которой любой разумный человек будет держаться подальше. Ада гордилась тем, что не всегда отличалась благоразумием. Она знала здесь каждый закоулок, умела распознавать знаки на стенах и обходить чужие кварталы. Гир вполголоса рассказывал новости, протянул, хвастая, новенький кинжал, которым разжился у заезжего наемника. Мужик решил не отдавать долг трактирщику, которого берегла Гирова банда. Долг вернули с процентами.
— И где теперь наемник? — поинтересовалась Ада.
— Ну мы ж не звери, — усмехнулся Гир. — На своих ногах ушел, а лапы у него заживут.
— Не вернется? — она уважала мнение друга, но иногда очень хотелось подстраховаться понадежней. Подстраховать его.
— Он вроде не совсем тупой, — Гир только пожал плечами. — Понял, что в следующий раз будет с озерной рыбой спорить. Если и вернется, то не для того, чтобы игрушку назад требовать.
Между домами блеснула отраженным звездным светом озерная гладь. Ада поежилась, отвернулась. Все маги недолюбливали соленые воды, и было за что, но редко боялись всерьез. Учитель, чтоб его птицы в небесах вечность клевали, предателя, спокойно путешествовал на кораблях. Ада старалась не отставать, но слишком многих сил стоило равнодушное лицо, когда вокруг плескалось озеро.