- Нет. Да его же все знают, Аврора! Палка в рот – самое пикантное, да? – зазывно играю я бровями.
- Можешь не акцентировать на этом внимание. Я уловила твой намёк. – Железным голосом произнесла она и отвернулась к окну.
Ну всё! Допрыгался Максик, как тётушки Марсик! Не видать тебе сегодня вкусного, дружище! Похоже, опять я на сухом пайке.
Глава 32
Пристраивает свою маленькую сумочку на стеклянном столике и то, сколько времени она тратит на укладывание тонкой цепочки на столешницу, истощает моё терпение к чертям собачьим. Изводит их до крупицы, как песок в песочные часах.
- Сложно... – сладко выдыхает она, сбросив полусапожки и изящно падает на кровать.
Верно подметила...
- Что сложного? – приближаюсь. Слишком аппетитная добыча. А её обтянутые красной тканью бёдра, чуть ли не выделение слюны у меня провоцируют.
- С тобой сложно, Макс. Культуры ноль. Такта минус десять. А этикет? Правила поведения в общественных местах?
- К чёрту правила, я отдыхать сюда приехал! И наслаждаться вот этими дарами! – дёргаю замок на её декольте и самобытно впиваюсь ртом в чуть влажную ложбинку между грудей.
- Макс! Какие ещё... дары... – притихает. Прикусывает змеиный, ещё секунду назад готовый жалить язычок и я знаю почему. Причина Аврориной неожиданной сговорчивости активно атакует её правое бедро тяжёлым и острым копьём. Знаю, что кайфует от моего прибора. С ума сходит от его внешнего вида и дел, что он воротит... Развратница...
- Ма-а-кс...
Как быстро проняло!
- А помнишь, как мы с тобой первый раз по магазинам ходили, Авророчка? – держу курс к жилистой шейке и цитрусовые нотки её парфюма звенят по раздражённым рецепторам, перемещая меня в сады Эдема.
Кхм... Что-то слишком сладко сказ... То есть подумано, Горицкий. Надо бы разбавить этот приторный сироп злачным, шофёрским словцом.
- Нет. Не помню, Максюнь...
Врёт. Не верю, что не помнит, как крутилась передо мной в том развратном бельишке. Специально дразнила, распаляла. Распалила, блин...
- А я всё никак не забуду, дорогая... – язык ведёт волну от её уха до ключицы и замочек платья сползает вниз ещё сантиметров на десять. Я тогда так сильно завёлся, прямо, как сейчас... Представил тебя и так и сяк. Ты вот всё сопротивлялась, а я ведь уже тогда тебе по самое “не хочу” запиперил! По-собачьи загнул и...
- Горицкий!
О! Есть контакт! Только не убивай, дорогая, я ещё завещание не написал! – мысленно взмолился я.
- Ты точно больной! Господи, с кем я связалась! – отталкивает меня в сторону и свешивает прекрасные, гладкие ножки с кровати.
- Стоять, я сказал! – хватаю её за талию и заваливаю обратно. Прижимаю к кровати своим телом и лишаю возможности отчитать меня, как училка нахального первокурсника. – Рано, дорогая... Я ещё с тобой не закончил...
- Горицкий! – снова возмущается, пытается вывернуться, но эти жалкие попытки тут же угасают под тугим напором моего языка, неумолимо тыкающегося в углубление между её ног.
- Ты когда успела снять трусы? – кровь кипит и стекает вниз, к изнемогающему от нетерпения, налившемуся члену.
- В такси! – Выстреливает сквозь плотно сжатые губы. Борется с собой, чтобы не засмеяться и держать контроль над ситуацией. А как иначе? Не пристало такой приличной и образованной девушке отдаваться неотёсанному и пошлому шоферюге.
Подключаю к языку пару пальцев и прихватываю её упругую ягодицу левой рукой. Тяну на себя.
- Максюня...
- Что, моя дорогая? Всё-таки пойдёшь, куда ты там собиралась? – бормочу в её напрягшиеся от удовольствия складки.
- Нет... Продолжай... Ещё так...
Ну надо же! Снизошла!
- Максим! А у тебя одно место не слипнется? – взвизгивает Аврорка и втыкается негодующим взглядом в матовый, стеклянный пузырёк в моих руках. С содержимым светло-мятного цвета.
- Да я только руки чуть-чуть помазать. Обветрило вчера, пока бродил по берегу. – Внутренне ликую, ожидая её бурную реакцию. Сам-то не выдавил ни капельки. Представляю, во сколько ей обходится вся эта чепуха. Да ещё в таких количествах! – А тебе, что жалко?
Снова надеваю маску оскорблённого и ущемлённого.
- Жалко! Да! Ты хоть знаешь, сколько я за эту баночку отдала?! – выхватывает у меня своё сокровище и прячет в золотистую косметичку. – Элитная израильская косметика!
- Ну... Не знаю. Сколько? Рублей триста? Судя по тому, что таких нужно штук пять, чтобы с виду омолодиться на несколько месяцев, я бы больше не дал. Да и то жалко...
- Макс, не включай дурачка! – взбивает свою белокурую шевелюру, а краем глаза так и стреляет на мой обнажённый торс.
- Неужели пятьсот, Авророчка? – ой, всё! Я сдаюсь, иначе сейчас заржу, как лошадь Пржевальского.